Сталин. Разгадка Сфинкса - [3]

Утром следующего дня Шапошников, когда ему позвонил Сталин, доложил, что командарм Штерн находится на месте. То есть продублировал сведения Иванова. Спустя некоторый период времени Шапошникову вновь позвонил разгневанный Сталин и потребовал отдать виновного в дезинформации под трибунал. Оказывается, Штерн телеграфировал в Москву и сообщил, что находится до сих пор в Чите из-за разыгравшейся непогоды.

Дело Иванова, не удостоверившегося в факте, казалось бы, пустякового перелета из Читы на территорию Монголии, в трибунал, правда, не передали, ограничившись судом офицерской чести. Но из Генштаба отчислили, а в дальнейшем назначили начальником штаба одной из дальневосточных армий.

Зимой 1941-1942 годов, когда Генштаб испытывал очень острую нужду в опытных штабных работниках, Василевский, проконсультировавшись с некоторыми членами Политбюро ЦК партии, возвратил проштрафившегося кабинетного функционера для более рационального использования. Все шло нормально. Но однажды Сталин, случайно заметивший, что Иванов возвратился и работает в Москве, потребовал незамедлительного удаления провинившегося когда-то офицера, с теплого, по мнению высшего военного иерарха, местечка. Василевскому, по его словам, пришлось затратить немало усилий, чтобы отстоять в аппарате Генштаба Иванова. Лишь мотивировка острейшего дефицита квалифицированных штабных исполнителей позволила убедить Сталина. Последний разрешил Иванову остаться с большой неохотой и с условием, чтобы тот не попадался на глаза Верховному Главнокомандующему, то есть ему.

Случай с Ивановым, допустившем непростительную оплошность, наводит на определенного рода размышления. Очень многие мемуаристы единодушно заявляют, что Сталин органически не переносил малейшего обмана. Он мог многое простить, но фальсификацию, особенно заведомо умышленную, не прощал никому и никогда. Обманувший доверие вождя человек, какие бы заслуги он не имел в прошлом, практически переставал для него существовать. Полностью реабилитироваться фактически никому не представлялось возможным, тем более, если кремлевскому горцу внушали наличие умысла. В неумолимости его жесткой, но не жестокой, натуры было что-то сверхчеловечески твердое. Свою вторую фамилию он оправдывал сполна.

Почему же Иванов, в целом, по заверению Василевского, отличный работник, заслуженно заработавший затем не одну генеральскую звезду, относительно легко отделался? То есть счастливо избежал уголовного преследования?

Видимо, смягчающим обстоятельством для Иванова послужило то, что он непосредственно дезинформировал не лично Сталина, а своего прямого начальника Шапошникова, известного своим покладистым характером и сыгравшего в данном эпизоде роль буфера. Шапошников, вне всякого сомнения, по мере своих сил и возможностей защитил провинившегося генштабиста. То есть, при наличии желания «кровожадные» намерения генсека относительно легко можно было нейтрализовать, пусть не полностью, но в довольно значительной степени.

Не будет лишним отметить, что в отличие от счастливчика Иванова, «виновнику» его служебных неприятностей — Штерну, два года спустя повезло значительно меньше. Ему инкриминировали примерно такие же деяния, а заступников у Штерна не оказалось…

I~Формирование субъекта из металла

«Гордость и достоинство стоят дороже, чем голод, жажда и холод»

Томас Джефферсон

Семинарист выбирает (Вначале был Coco)

21 декабря лета 1879 от Рождества Христова или, как уверяют новейшие исследователи, годом и тремя днями раньше, в семье ремесленника Виссариона (Бесо) Джугашвили, в городке Гори, расположенном на востоке Грузии, родился мальчик, нареченный Иосифом. Именем примечательным со времен глубокой древности.

Однако в отличие от библейского персонажа у Иосифа Джугашвили, сына Виссариона, не было ни братьев, ни сестер.

Родины обеих Иосифов сравнительно близко расположены географически. Гори — живописный городок, раскинувшийся на берегу буйной реки Куры, у подножия высокого холма с крепостью на вершине. Он являлся тогда уездным центром Тифлисской губернии Российской империи. Не столь уж далеко от Гори располагается громада гор главного Кавказского хребта, усыпанная сияющим, никогда не тающим снегом, в обрамлении, казалось бы, недвижных белых облаков. Центральный город Грузии Тифлис также находится километрах в 60 от Гори.

С раннего детства родители звали своего единственного оставшегося в живых ребенка уменьшительно-ласкательным именем Coco. Мать будущего вождя, Екатерина, урожденная Геладзе, происходила из семьи крепостных крестьян. Когда родился Иосиф, ей было немногим более двадцати лет и, к тому времени, она уже успела похоронить троих младенцев.

Первые годы своей жизни Coco провел на Красногорской улице в непритязательном домике с одной единственной комнаткой. Его отец, Виссарион Джугашвили, был суровым, грубым и вспыльчивым субъектом, нередко искавшим забвения на дне бутылки. Вследствие этого между супругами неизбежно вспыхивали скандалы.

Сызмальства Coco Джугашвили рос в гнетущей обстановке острой материальной нужды и перманентного семейного конфликта. Около 1883 года материальное положение семейства Джугашвили ухудшилось настолько, что оно начало кочевать, в буквальном смысле этого слова, по городку, перебираясь с квартиры на квартиру. Когда мальчику исполнилось пять лет, его отец отправился в Тифлис -работать на кожевенной фабрике, не порывая, впрочем, окончательно связи с семьей. Мать Coco с трудом сводила концы с концами, работая прачкой, швеей и кухаркой у более состоятельных земляков.