Сталин и органы ОГПУ - [4]
Зам. министра иностранных дел Крестинский на суде показал: «Троцкий поставил перед нами задачу реставрировать капитализм в СССР». Троцкий говорил: «Для достижения все методы хороши: убийство, вредительство, террор и т. д. Надо отделить Украину от СССР. Приморье — японцам. По существу, расчленение СССР началось со времен Н. Хрущева, затем Горбачева и Ельцина. Все это, как две капли воды, похоже на доморощенный Российский современный троцкизм новейшего образца.
Продолжает показания в суде Крестинский: «Ю. Пятаков сообщил мне, что с нами в заговоре военная группа Тухачевского. Мы начали готовиться к военному перевороту. Конечно, мы надеялись на Гитлера. В 1930 г. я сообщил немцам секретные сведения об обороне СССР. Конкретно начальнику штаба рейхсвера Гемеррштейну. Он за услуги хорошо меня субсидировал в валюте.
Из показаний наркома Внешторга СССР Розенгольца: «Я послал по настоянию Бухарина Троцкому в Осло 300 тысяч долларов, разумеется, из государственной казны. Моему примеру последовали нарком финансов Гринько, нарком НКВД Г. Ягода. Деньги Троцкий расходовал для борьбы с Советской властью».
Крестинский на суде продолжал давать показания: «С 1923 г. у нас существовало соглашение с германским рейхсвером, и в частности, с Сектом, о передаче секретных сведений о промышленности СССР».
Из показаний на суде А. Рыкова: «В 1933 г. мы, пятаковцы, зиновьевцы, Ягода, Тухачевский, наметили дворцовый переворот. В 1934 г. уже обсуждался вопрос о тактическом плане взятия Кремля». Продолжил показания Крестинский: «В 1936 г. во время Чрезвычайного съезда Советов Тухачевский был озабочен. Он ждал разгрома троцкистов. Мы ждали нападения немцев на СССР. Это была последняя надежда восстановить капитализм в СССР. Н. Бухарин на суде раскрыл заговорщические карты: «Кулачество разгромлено. Это была наша опора на переворот власти. Но силы пока что еще у нас есть. Это Енукидзе, Ягода. Был завербован Петерсон, в прошлом начальник спецпоезда Троцкого. Позднее — комендант Кремля, а также группа военных Тухачевского».
На суде установлено, что обвиняемый Шарангович В.Ф. был завербован польской разведкой. Гринько продолжал по-прежнему служить германской разведке.
Вот что окружало Сталина до 1938 г. Знал об этом только Ягода, многое — Фриновский, Паукер.
За Сталиным была постоянная охота оппозиции. Понятно, Сталин был занят созданием индустрии в СССР и вскрытием пятой колонны среди военных, иначе наш народ потерпит поражение в борьбе с фашизмом. Поэтому-то Сталин не знал, что происходит в ОГПУ и знать не мог. Надо добавить, что Сталина деморализовала смерть Надежды Аллилуевой. Он даже уехал с дачи из Зубалова, где проживал с Н. Аллилуевой. Нам приходилось несколько раз по ночам сопровождать Сталина на могилу Аллилуевой. Он находился как бы в забытьи, но оппозиция вывела его из состояния шока. Тогда остался у него единственный друг Киров, но не Берия.
Выстрел в Смольном
У Кирова в Ленинграде дела не ладились на первых порах. Он имел в обкоме ВКП(б) оппозицию в лице работников обкома ВКП(б) И. Москвина, Кондратьева, А. Десова, К. Юносова. Начиная с 7 апреля 1926 г. окружение Кирова было настроено злобно. Даже 2-й секретарь М. Чудов, и тот камень держал за пазухой против Кирова. Они были ленинградцы и считали, что должен быть секретарем не Киров, а ленинградец в обкоме ВКП(б). Сталин трижды приезжал в Ленинград и утрясал это дело вокруг Кирова. Кое-кого перевел из Ленинграда в Москву, чтобы не мешали работать Кирову. Но стало постепенно утрясаться, и Киров начал завоевывать авторитет в Ленинграде. К 1934 г. Киров уже страдал стенокардией и к нему нередко наведывались врачи. Более подробно я изложил об убийстве Кирова в брошюре «Кто убил Кирова?».
Совершенно непонятно, что происходило в Ленинградском ОГПУ. Дармоедов в управлении было предостаточно. Кто оберегал Кирова? Нач. управления ОГПУ Ф. Медведь, его заместитель Ф. Фомин, начальник отдела охраны Буковский. Губин тоже отвечал за безопасность Кирова. Н. Лобов, Янешевский, Г. Петров, М. Бельцевич. Кстати, Горин (Лундин) Арон Самуилович, Ошеров Наум Самуилович, заместитель Медведя и Запорожец.
Враг народа
Ягода злой гений, ему и карты в руки. По поводу убийства Кирова Ягода на суде показал: «Это было 10 марта 1938 г., где он засвидетельствовал: «В 1934 г. летом А. Енукидзе мне сообщил: «Решение правотроцкистского блока принято об убийстве Кирова. Зиновьевские террористы уже ведут тренировку из оружия на меткость. Енукидзе просил меня не чинить препятствий к убийству Кирова. Я вызвал Запорожца из Ленинграда и приказал не чинить препятствий к убийству Кирова. Несколько позднее Запорожец сообщил, что Николаев дважды задерживался с наганом в портфеле, но освобождался.
Таким образом, я категорически заявляю, что Киров был убит по решению правотроцкистского блока».
Много треплется бульварная пресса, что Сталин был на процессе в Октябрьском зале в секретном месте. Это ложь прессы. У всех членов Политбюро, в том числе и у Сталина, в кабинете стоял репродуктор, через который по проводам он в кабинете слушал показания обвиняемых.
Авторы этой книги на протяжении многих лет наблюдали личную жизнь И.В. Сталина. Николай Сидорович Власик был начальником 1-го отдела Главного управления государственной безопасности — этот отдел занимался исключительно охраной и обеспечением Сталина (помимо того, с 1932 года Н.С. Власик воспитывал сына И.В. Сталина — Василия). Алексей Трофимович Рыбин тоже входил в 1-й отдел ГУГБ и с 1931 года являлся личным охранником Сталина.Н.С. Власик и А.Т. Рыбин вспоминают об отношениях в семье И.В. Сталина, о бытовых подробностях жизни, о том, как он работал и отдыхал, что любил и что ему не нравилось и т. д.
Они не занимали высоких партийных, военных или государственных постов, а лишь добросовестно выполняли свою работу, находясь рядом со Сталиным. Н.С. Власик был начальником 1-го отдела ГУГБ НКВД (охрана и обеспечение Сталина) и с 1932 года воспитывал сына вождя — Василия. А.Т. Рыбин тоже служил в 1-м отделе ГУГБ и с 1931 года являлся личным охранником Сталина. Я.Е. Чадаев с 1940 по 1949 год был Управляющим делами Совнаркома (Совмина) СССР. Они вспоминают о том, как Сталин работал и отдыхал, о его «двойниках» и «тайных советниках», рассказывают о покушениях на вождя; затрагивают тему репрессий 30-х годов, говорят о друзьях и врагах Сталина, о его встречах с Черчиллем и Рузвельтом, о войне.
«Мы, очевидцы подлинной жизни И. В. Сталина, вместе выступаем против так называемых ученых, которые сводят старые счеты или снова переписывают историю в зависимости от погоды. Мы вместе выступаем против всех, кто морочит доверчивых людей сенсационными глупостями. Мы ничего не приукрасили, стараясь показать истинного Сталина… Допустим, тогда наши мнения о нем были одинаковыми от страха пострадать за инакомыслие. Но вот его нет уже много лет. Что теперь может угрожать нам? Выворачивайся в откровенности хоть наизнанку… А наше мнение все равно не изменилось.
В книге изложены факты от первых лиц о поездках Сталина на Западный, Калининский, Юго-Западные фронты.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.