Сталин. Феномен вождя: война с собственным народом, или Стремление осчастливить его любой ценой - [25]

В силу констатации этой технической отсталости английские военачальники резко возражали против военно-технической помощи России.

«Русские механики, – говорилось в докладе британского маршала авиации А. Гарриса, – не способны к эффективной эксплуатации и ремонту даже знакомой им техники» (Печатнов В. О. Указ. соч. С. 27).

Как и немцы перед войной, американские и английские эксперты глубоко заблуждались в оценке профессионального уровня русских технарей. Судя по всему, от них ускользнула деятельность Сталина в 1930-х годах по преодолению отсталости советских технических кадров.

Западные эксперты в своем высокомерии в этом плане мало чем отличались от гитлеровских, которые тоже недооценили СССР. Вспоминаю, в связи с этим, одну из моих многочисленных бесед с директором Института народнохозяйственного прогнозирования РАН академиком Виктором Ивантером (приводится по магнитофонной записи). «Перед Второй мировой войной педантичные немецкие специалисты, ученые экономисты, – заметил он, – на основе произведенных ими расчетов убедили Гитлера, что русские не смогут произвести требуемого количества боевой техники, чтобы противостоять германской армии. И действительно, по всем теоретическим выкладкам к концу 1944 года наша промышленность не могла выпустить такого количества танков, боевых самолетов, артиллерийских стволов, сколько на самом деле выпустила, учитывая, что к этому моменту СССР потерял южную промышленную базу, рабочую силу и т. д. Однако мы это сделали. И во многом это был результат проведенной в 1930-х годах индустриализации».

Но в отличие от «педантичных немецких специалистов» американские специалисты прозрели быстрее.

Первые же контакты советских техников с американскими специалистами привели тех в изумление.

Проверка хода работ по сборке первых истребителей «Томагавк», доставлявшихся в Архангельск, показала удивительные для американцев результаты. За три с половиной недели сентября 1941 года 50 техников собрали 47 самолетов. Военный атташат американского посольства в Москве докладывал в Вашингтон: «Наши дежурные офицеры в Архангельске ставят их (советских техников) выше армейских техников США по мастерству, смекалке и моральному духу. Они работают под открытым небом, в грязи на ветру и под дождем по 14 часов в сутки… не имея штатного инструмента и технических инструкций… Советская сторона способна очень эффективно использовать и ремонтировать американскую летную технику. Советскому Союзу следует поставлять только лучшие американские самолеты».

Специальный посланник американского президента Аверелл Гарриман в своем радиообращении к соотечественникам из Лондона так подытожит это прозрение западных союзников России: «Нам не нужно беспокоиться о посылаемом нами оборудовании, самолетах и танках. Русские знают, как содержать и эффективно использовать их… Неуклюжий русский мужик стал искусным механиком».

Но в целом ситуация в начале войны из-за просчетов вождя в определении сроков нападения Гитлера на СССР, которые (просчеты) он так никогда и не признал, была настолько тяжелой и в психологическом плане так потрясла Сталина, что 30 июля 1941 года, во время беседы с прибывшим в Москву специальным посланником Рузвельта Гопкинсом, он уведомил последнего, что согласен пригласить на советско-германский фронт войска США «целиком под американским командованием».

Опубликованная в советское время запись этой беседы этих слов не содержит. Неудивительно: за все время правления Сталина никогда, ни на один день, на территории СССР не было иностранных войск под иностранным командованием. Это была редкая для вождя минута слабости, которая всего лишь показывает, насколько действительно трагическим было в тот момент положение страны.

Почему это произошло? Ответ на этот вопрос сегодня уже не является секретом – вследствие репрессий, учиненных вождем против собственной армии во второй половине 1930-х годов.

Часть вторая. Загадка репрессий

Глава 1. До 37-го «От тайги до британских морей Красная армия была всех сильней»

Ошибок своих, совершенных в 1930-х годах, нанесших огромный вред армии и во многом определивших военную катастрофу 1941 года, генсек не признал никогда, скрывшись за пословицей «лес рубят – щепки летят». Однако в действительности, как мы теперь знаем достоверно, эти ошибки были.

В исторической литературе принято считать, что вплотную за строительство новой армии Сталин принялся после Финской кампании, которая продемонстрировала всему миру, но прежде всего руководству гитлеровской Германии, высокую степень непрофессионализма как высшего командования РККА, так и всего офицерского корпуса в целом. Но на деле все началось много раньше. И очень успешно.

Работу по строительству вооруженных сил страны генсек начал почти сразу после смерти Ленина и снятия Троцкого с поста председателя Реввоенсовета. Историческая литература справедливо отмечает, что генсек и индустриализацию-то начал ради технического оснащения армии.

Большую роль в этом деле Сталин отводил вначале Фрунзе, а после его смерти – Тухачевскому.

Диктовалась эта необходимость тем, что после Версальского мирного договора 1919 года, завершившего Первую мировую войну, международная обстановка в Европе выстраивалась таким образом, что к концу 1920-х годов Германия стала неумолимо двигаться к восстановлению своего, разоренного Антантой в 1914–1918 годах, экономического и военного потенциала и нашла себе союзника в лице фашистского режима Б. Муссолини в Италии. Наблюдая за этим неумолимым движением, европейские демократии (Англия и Франция), в желании отвести от себя угрозу военного столкновения с набиравшим силу европейским фашизмом, стремились канализировать эту угрозу на Восток, в сторону, как им казалось, слабой и разоренной Гражданской войной Советской России (СССР).