Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года - [47]

Я часто забегала в комнату, где жил товарищ Сталин. Обстановка комнаты была небогатая. У окна стояли козлы. На козлах были положены доски, на которых лежал соломенный матрац, покрытый серым байковым одеялом. Сверху подушка с розовой ситцевой наволокой. На этом ложе товарищ Сталин проводил не только ночь. Частенько и днем я заставала его на койке в полулежачем положении, одетого от холода в пальто и обложенного кругом книгами. Особенно часто я видела около него все три тома «Капитала» Маркса.

Из воспоминаний Т. Суховой

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 270–271.

№ 13

М. П. Крапивина:

Совершенно случайно я несколько лет назад нашла отчет земской управы по библиотеке, где часто мне попадалось, что Иосиф Джугашвили оштрафован на 3 руб. за утерю такой-то книги, за просроченную книгу оштрафован на 50 коп., и так во многих местах. Часто Иосиф Виссарионович пользовался по богословским вопросам библиотекой местного священника Чулкова и бывал в его доме.

Из воспоминаний М. П. Крапивиной, декабрь 1944 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 209–212.

№ 14

М. П. Крапивина:

Наружностью тов. Сталин был такой же, как теперь, но худой, осунувшийся, истощенный. Всегда очень скромный, выдержанный, задумчивый, имел привычку держать большой палец правой руки за бортом пинжака. […]

Ссыльные получали «кошевые», как они называли, 7 руб. 40 коп. Этих денег, конечно, для прожиточного минимума недостаточно было, а некоторые из ссыльных имели дома семьи, материально жить было очень трудно. Товарищ Сталин чутко относился ко всем. Он и другие ссыльные организовали сбор денег с сольвычегодцев (в то время в г. Сольвычегодске было много богатых и сочувствующих ссыльным) и помогали бедным ссыльным.

Из рассказов М.П.Крапивиной в записи Бачурихиной, заверено зав. партархивом обкома

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 213–214.

№ 15

М. П. Крапивина:

Население любило «политикантов» (так называло население политических ссыльных), хорошо относилось. Крестьянки часто носили и отдавали свои продукты им по дешевой цене. Например, если кто-либо из сольвычегодцев торгуется с крестьянкой из-за денег на рынке, то крестьянки отвечали, что за такую цену я лучше политикантам отдам.

Из рассказов М. П. Крапивиной в записи Бачурихиной

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 213–214.

№ 16

М. П. Крапивина:

Незадолго до побега тов. Сталина от нас я случайно видела его во время выступления на дворе тюрьмы, окруженного товарищами. Он стоял на опрокинутом ящике и произносил речь, а около него бегал исправник, но почему-то остановить его не решались. […] Потом я узнала, что все требования политических были удовлетворены.

Часто высланные устраивали в лесу сходки, я лично на них не бывала, но знаю, что некоторые из молодых учителей там бывали.

В 1909 году был большой разлив реки, а также разлилось и соленое озеро или Солоника, как у нас его зовут, и вот вечером политические собрались, взяли лодки, украсили их красными флагами и с пением революционных песен стали кататься по озеру. На берегу собралось очень много публики, которые с удовлетворением слушали пение, а береговой петушок, т. е. исправник, бегал по берегу и ругался, кричал: «Прекратите пение!» – но полицейские ехать на лодках не смели.

Из воспоминаний М. П. Крапивиной, декабрь 1944 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 209–212.

№ 17

Т. Сухова:

Пожив до июля-августа месяца, товарищ Сталин как-то очень серьезно заявил: «Довольно, отдохнул, пора мне и за работу приниматься».

Я вначале не поняла, что он хочет этим сказать, но потом выяснилось, что он задумал бежать из ссылки. Сергей и Антон^[162] вскоре после заявления товарища Сталина сообщили мне, что они завтра поедут провожать его до станции Котлас на лодке. Я попросила их взять и меня с собой, и на другой день утром мы вчетвером сели в лодку и поехали вниз по Вычегде, по Северной Двине, а потом отъехали от Сольвычегодска никем незамеченные. Перед отъездом у товарища Сталина не было денег на дорогу. Сергей и Антон достали ему денег, а я дала в дорогу несколько носовых платков. Товарищ Сталин, беря платки, улыбаясь сказал: «Ну, ладно, я когда-нибудь возвращу вам шелковыми». […] К вечеру мы были в Котласе. Поезд стоял на путях. Мы крепко пожали руку товарищу Сталину, пожелав благополучного пути. На другой день рано утром мы были уже дома. Наше отсутствие не было замечено. А об отсутствии Осипа Коба квартирная хозяйка заявила в полицейское управление, но было уже поздно.

Спустя несколько месяцев я получила от товарища Сталина открытку, в которой он пишет, что находится в Баку и живется ему хорошо.

Из воспоминаний Татьяны Суховой, б. д.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 272–274.

№ 18

Сталин:

30/XI —! Вопреки обещаниям, помнится, неоднократным, до сих пор не посылал Вам ни одной открыточки. Эх, конечно свинство, но это факт, и я, если хотите, при-но-шу изви-не-ния. От Ст. ^[163] получите письмо. А пока примите привет. Мне живется в общем хорошо, если хотите, даже очень хорошо. Мой адрес: Баку, Каменистая, бюро увечных, Бондареву. Для Осипа.

Где Антон и Сергей – пишите. Осип.

Открытка И. Джугашвили Татьяне Петровне Суховой в Вологду, до востребования, 14.12.09 [дата по штемпелю], Баку.