Сталь и пепел - [297]

Громов щелкнул пальцами.

— У вас хороший переводчик, мистер полковник. Может будем общаться через него? А то мы так будем здесь неделю торчать.

Полковник оскалился отличной, голливудской улыбкой. Мол, все отлично, комрад…

"Скалься, скалься, образина черная. Если чего случится- во всем будет виноват твой переводчик. Неправильно перевел"

На обсуждение маршрута, ушло около часа, обе стороны договорились, что движение вперед американских колонн возможно только после получения прямого приказа из Москвы по каждому маршруту. Глупость конечно, но в Генштабе решили подстраховаться. Хотя если ошибка такой бардак может возникнуть, что мама не горюй! Один маршрут перепутать и все — кранты. Война затухшая было начнется с новой силой.

Было видно, что американец очень сильно волнуется. Его понять можно, один м. к что-то перепутает и выходящая колонна пойдет другим маршрутом. А наши — не ждут. И война между прочим — не закончилось, только перемирие объявили. Какая будет реакция у наших, увидь они уходящих американцев в "неположенном месте"? Правильно — "огонь на поражение всеми штатными средствами".

— Сойкин, ну ка сгоняй ка и водки принеси. Я Алтуфьева знаю, он, гаденыш всегда с собой пузырек то возит.

Адъютант кивнул и чертыхаясь полез в "Тигр" пытаясь найти водку.

— Вот господин генерал! Только зачем!?

— Эх Сойкин, Сойкин…Видишь, как полковник то раскис, бедняга. Сейчас по пятьдесят грамм примем, он в норму придет. Тару у водителя возьми. У них всегда есть.

Алекс Давидс — не знал чего переводить. Особенно когда увидел в руках русского лейтенанта бутылку водки. Но полковник её тоже увидел и отшатнувшись обратился к Алексу.

— Это что такое лейтенант? Тут же спросил полковник.

— Водка сэр!

— Знаю что не кока-кола! Какого черта они её достали!?

— Русские обычаи, сэр. Обмыть называется.

Тем временем русский генерал обратился к Давидсу.

— Ты переведи полковнику, что не надо так волноваться. Все будет ёлочкой. Ему надо успокоится.

Алекс долго думал, как это перевести, что бы не обидеть вспыльчивого полковника.

— Сэр. Генерал Громофф говорит, что сейчас очень сложный момент и вам надо быть спокойным как- ель.

— Как что? Выросший в душной Луизиане Линкольн, не мог понять, о чем говорит переводчик.

— Это значит крепким и спокойным. Как сибирский лес. Он состоит из елей, сэр.

— И для этого надо выпить с ними водки?

— Да сэр. Они тоже пьют водку и поэтому крепкий и спокойные как ели….

Пить водку без закуски, на капоте "хаммера"-это надо уметь. Несчастный Букер Линкольн — этого делать не умел, закашлялся, но вскоре пришел в себя. И действительно — как то успокоился.

— Ваш план, мистер Громофф — хорош, но может вызвать много ошибок и путаницы. Это очень опасно.

Русский довольно усмехнулся.

— Переведите мистеру Линкольну, что разве у него есть сомнения в профессионализме наших штабов и командиров? Прошедший месяц не убедил его в обратном?

К удивлению Давидса, полковник в ответ не вспылил а довольно спокойно сказал.

— Ошибки могут быть, у всех и всегда. Но высокую квалификацию своих русских коллег, он сомнению не подвергает. Еще лично от себя и командования 1 бронетанковой дивизии армии США, он выражает благодарность за помощь в эвакуации раненных американцев и этичное к ним отношение.

Русский генерал внезапно сузил глаза.

— Мистер Линкольн. Мы солдаты и воюем по правилам. На настоящей войне — нет места зверству.

Американец кивнул, соглашаясь.

— Мистер Громофф. Благородство удел цивилизованных людей, как нас с вами — а не дикарей или варваров.

"Ишь как Линкольн то то запел. А час назад русских иначе как белыми дикарями не называл. Вон чего водка то с людьми делает. Сейчас еще вмажет и обниматься полезет"

Думал Алекс переводя генералу Громову мутный словесный поток разомлевшего полковника.

Где то, через час маршрут отхода был утвержден. Громов крепко пожал руку американцу и переводчику и связался со штабом корпуса.

На сей раз, Бородулин был спокойным и даже в приподнятом настроении, что для него — редкость.

— Все нормально, "Уран". Повторяю, все нормально. Вернешься в расположение сразу телевизор включай.

Громов пожал плечами и приказал водителю выдвигаться. Добравшись до штаба первой боевой тактической группы он пулей выскочил из "Тигра" и обратился к адъютанту.

— Телевизор работающий найди, быстро!

Через несколько минут телевизор нашелся. Плазму одолжили у одной немецкой семьи. Те не сопротивлялись а как не странно, были рады. Чуть позже выяснилось, почему.

Захлебывающийся от восторга диктор CNN рассказывал об начавшейся эвакуации русских с Исландии. Кадры показывали Ил-76 с трудом отрывающийся от разбитой и наспех восстановленной ВПП. Улыбающиеся русские десантники, скалили зубы и показывали пальцами V — образный символ победы. "Виктория"

Еще показывали интервью с американским генералом, который тоже выглядел довольным и чего-то говорил про победу, делая жесты руками.

Еще кадры — загрузка раненых на транспортный самолет. Все вооруженные включая санитаров и многих сверкающих свежими бинтами раненых. Воздушно-десантный корпус эвакуируется из Исландии со своим оружием, подчеркивая то, что уходит непобежденным.