Стадии жизни - [6]

В современной деловой жизни, особенно в Америке, стали весьма обычным явлением нервные срывы в возрасте между сорока и пятьюдесятью годами. Если изучить, кто стал их жертвой, обнаруживается, что у них произошел надлом мужского стиля жизни, преобладавшего до сих пор, после чего остаются женоподобные мужики.

И наоборот, можно наблюдать женщин в тех же самых областях деловой активности, у которых во второй половине жизни развивается необычно жесткое мужское мышление, задвигающее на второй план чувства и сердечность. Часто такие перемены сопровождаются несчастьем в браке, потому что нетрудно представить, что происходит, когда муж проявляет нежность чувств, а жена — остроту мышления.

Хуже всего во всем этом то, что интеллигентные и воспитанные люди проводят жизнь, даже не подозревая о возможности подобных метаморфоз. Абсолютно не подготовленные, они вступают во вторую половину жизни. Или, может быть, у нас есть школы для сорокалетних, которые готовят их к наступающей жизни и ее требованиям, подобно обычным школам, прививающим молодым людям первоначальное знание о мире? Нет, совершенно неподготовленными мы вступаем во вторую половину жизни, хуже того, мы предпринимаем этот шаг с ложной уверенностью, что наши истины и идеалы будут служить нам и впредь.

Но мы не можем проводить сумерки жизни в соответствии с программой ее зари, ибо то, что было здорово на заре, становится мелким в сумерках, а утренние истины вечером становятся ложью. Слишком многих людей преклонного возраста я лечил и консультировал как психолог, и слишком часто заглядывал в тайники их душ, чтобы остаться равнодушным к этой фундаментальной истине.

Стареющим людям следует знать, что их жизнь вступила в период не подъема и расширения, а сужения, подталкиваемого неумолимым внутренним процессом. Для молодого человека почти что грех или, по крайней мере, опасность — быть слишком занятым самим собою, а для стареющего человека уделять себе серьезное внимание является долгом и необходимостью. Искупав в своем свете весь мир, солнце отводит свои лучи, чтобы озарить себя. Вместо того, чтобы поступить аналогичным образом, многие пожилые люди предпочитают быть ипохондриками, скрягами, педантами, восхвалителями прошлого или даже вечными отроками — заменяя таким прискорбным образом работу по самоозарению.

Такая участь неизбежно вытекает из заблуждения, что вторая половина жизни должна направляться принципами первой половины.

Я только что сказал, что у нас нет школ для сорокалетних. Но это не совсем верно. Наши религии всегда были такими школами в прошлом, но сколько людей считает их таковыми в настоящее время? Сколько нас, пожилых людей, было воспитано в таких школах и действительно было подготовлено для второй половины жизни, для старости, смерти и вечности?

Человек определенно не перешагнул бы семидесяти- или восьмидесятилетний рубеж, если бы такое долголетие не имело значения для него как биологического вида. Так и закат человеческой жизни должен иметь свое собственное значение, а не быть просто жалким придатком к заре жизни.

Значение рассвета человеческой жизни несомненно заключается в развитии личности, укреплении позиций во внешнем мире, размножении нашего биологического вида и в заботе о наших детях. Это очевидная цель природы. Но когда эта цель достигнута и более чем достигнута, будут ли добывание денег, расширение приобретений и продление жизни постоянно переступать все границы благоразумия и здравого смысла?

Тот, кто несет в сумерки закон утра или цель природы, расплачивается за это ущербом для своей души точно так же, как и подрастающий юноша, пытающийся перенести свой детский эгоизм во взрослую жизнь, заплатит за эту ошибку неудачей в обществе. Добывание денег, общественные достижения, семья, потомство-все это не что иное, как чистая природа, но не культура. Культура располагается за пределами природных целей. Может быть, культура каким-то образом и является целью второй половины жизни?

В первобытных племенах мы видим, что старые люди почти всегда являются хранителями тайн и законов, и именно в них сосредоточено культурное наследие племени. А как обстоит дело у нас? Где мудрость наших стариков, где их ценные секреты и видения? В большинстве своем наши пожилые стремятся соревноваться с молодыми. В Соединенных Штатах Америки считается почти идеалом для отца быть братом своим сыновьям, а для матери, по возможности, быть младшей сестрой своей дочери.

Я не знаю, насколько эта путаница вызвана отторжением ранее имевшего место чрезмерного восхваления достоинств пожилого возраста и насколько — ложными идеалами. Несомненно, такие лжеидеалы существуют, и цели тех, кто их лелеет, вовсе не прогрессивны. Вот почему они всегда норовят повернуть назад. Можно согласиться с ними в том, что, действительно, трудно понять, какие еще цели могут иметься во второй половине жизни, если не хорошо известные цели се первой половины.

Продление жизни, полезность, продуктивность, обретение положения в обществе, умелое пристройство детей в выгодный брак или на тепленькое местечко — разве этого недостаточно? К сожалению, все это не имеет достаточного смысла и не является целью для тех, кто видит в приближении старости просто сокращение своей жизни и может воспринимать свои прежние идеалы лишь как что-то увядшее и износившееся.