Ссылка - [60]

— Ты, хоть как тут живешь? — не без участия в голосе спросил Николай, рассказав все новости.

— Какая у меня жизнь? — тяжело вздохнула женщина. Пожила на белом свете и слава Богу. Помереть вот только спокойно не дают. Васька Ожегов — бригадир колхозный каждый день на работу кличет. Летось считай ни одного дня не пропустила, на работу в поле бегала, а осенью рассчитали, почитай весь заработок на себе принесла в котомке. До нового года не хватило. Денег только на керосин и дали, а так, немного муки, да зерна пару мешков. А налоги-то подавай — горестно закончила хозяйка.

— Я тебе там рыбы привез. Валентина еще кое-чего положила. В мешке в сенях оставил — сказал Николай.

— Дай вам Бог здоровья. Спасибо. Валентина-то не приедет?

— Сейчас не может. Дороги просохнут привезу.

На ужин был хлеб, вареная картошка в мундире и соленые грузди. Теща пошарила в буфете и достала для зятя полбутылки водки.

— Конюха угощала — пояснила она — Лошадь за дровами дал.

Николай разлил содержимое бутылки по стаканам. Женщины запротестовали и оставили себе только по чуть-чуть. Николай их уговаривать не стал. Пригубив из стакана и пожевав картошку, хозяйка обратилась к Анне:

— Звать-то тебя как, девонька?

— Анна — ответила та, вылавливая из блюда, скользкий в желе грибок.

— А меня зови бабкой Маней. Старая уже. Из каких мест-то будешь Аня?

— Не здешняя она — ответил за Анну Николай — Издалека. В Сольвычегодск ей надо. Беда у нее.

— Да, я вижу, что не из наших краев. Порода другая и грамоте видно обучена. Из городских поди? А что за беда-то?

— Мать — укоризненно перебил ее Николай — дай девке поесть спокойно. Потом я тебе все сам расскажу.

Теща обидчиво поджала губы и стала убирать со стола. Разомлевший Николай от выпитой водки, завернул цигарку и обратился к Анне:

— Вот что, Аннушка, сейчас полезай на печь и поспи немного. Как чуть начнет светать, я тебя из деревни вывезу и дальше довезу сколько можно.

— Дядя Коля, что вы. Пойду я тихонько, вот только рассветет.

— Успеешь находиться. Я все прокумекал. Успею домой вовремя, а коли задержусь немного не беда, отбрехаюсь. влезай давай на печь. Спи. А еще покурю, да Резвому сенца добавлю.

Николай не стал слушать возражения Анны и вышел в сени. Хозяйка подошла к ней:

— Давай ложись девонька, дело говорит Николай. Да и не переломать его. Упрямый как козел. Что ни задумал, уж ни как не переубедишь.

— Баба Маня, а Вы одна живете? — уже с печи спросила Анна.

— Одна. Муженек-то еще в германскую сгинул. А дети разбрелись кто куда. Валентина вот за Николаем, сын старший в Красном Бору, а который помладше — Пашка, тот в Питере где-то на заводе работает. Пишет редко, а домой уж сколько годков не бывал. Сей год, правда, обещал. Да доживу ли?

— Доживете, баба Маня — с жаром возразила Анна — обязательно доживете.

— Ну, коли пообещала, значит доживу — грустно усмехнулась хозяйка — Давай спи, а то Николай сейчас зайдет, зашумит, что спать тебе мешаю. А спать тебе девонька, надо. Силы тебе понадобятся. Печаль и тоска у тебя девонька в глазах. Не буду тебя пытать, что да как, а одно скажу — не клони голову к земле, держи хребтину прямо, а в глазах чтоб огонь был, а в душе вера. Вера в себя, в людей и в Бога. Вот так-то девонька. Тогда все у тебя сладится и все беды преодолеешь. Спи, пошла я. Помолюсь за тебя.

Баба Маня ушла к образам, скрипнула дверь и зашел Николай. Анна растянулась на теплой печи и попыталась заснуть. Но сон долго не приходил. В голове все смешалось. В памяти всплывали события последних дней, лица новых знакомых, всхрапывающий Резвый, оскаленные пасти волков. Анна ворочалась на печи, но молодость взяла свое и она незаметно для себя заснула.

Она не знала сколько спала и спала ли. Вроде только забралась на печь, как ее из забытья вывел голос Николая:

— Анна, поднимайся. Собираться будем.

В избе горела лампа. В окнах было еще темно. Анна быстро оделась и спустилась с печи. Хозяйка, видно не ложилась. Она налила полный умывальник колодезной воды и Анна израсходовалаеепочти всю, взбадривая себя холодной водой. Остатки сна ушли и Анна перешла к столу. Николай уже чаевничал сидя за самоваром. Баба Маня усадила Анну напротив зятя. Налила ей чая и присела сама рядом.

— Раненько вы собрались. Совсем девка мало спала.

— Ничего, так надо, мать — сказал Николай — Ты вообще-то не говори, что я с девкой приезжал. А то на деревне сплетни пойдут.

— А Валентина-то знает? — искоса взглянув на зятя, спросила теща.

— Валентина знает. С ней можешь потренькать, — усмехнулся Николай.

— Да, мне что. Девку жалко. Ей бы с детишками возиться, а она ишь по ночам в санях мотается.

— Ну ладно. Мы поехали — перебил ее зять — Не провожай. Резвый уже в санях. На обратном пути не заеду. Поеду лесом.

Николай попрощался с тещей и вышел. Баба Маня на минутку задержала Анну, развязала маленький платок и достала из него небольшую иконку с образом девы Марии.

— Возьми с собой Аннушка. Вижу трудная у тебя будет судьба. Молись деве Марии и Господу нашему и помни мои слова, не клони голову и не гни хребтину. Храни тебя Бог.

— Спасибо, баба Маня — растрогалась Анна — и за приют и за добрые слова. Я буду вас всегда помнить.