СССР. Незавершенный проект - [172]

Август 1968 года. Прага. Советские танки на улицах чехословацкой столицы.

Попытка чехословацких коммунистов и чехословацкого общества построить «нормальный» социализм – социализм гуманный («с человеческим лицом») была бандитски подавлена советским бюрократическим режимом.

Стала очевидной – по крайней мере для Автора – одна вещь: «несоциализм» в СССР сложился, употребляя модную тогда лексику, «полностью и окончательно»; он отстоялся и экономически, и социально, и идеологически; его «преобразовать», «реформировать» изнутри – «через партию», «через Советы» – совершенно невозможно. Ну, и как быть? Что делать? Как противостоять ему? Кто и как может его преодолеть? И что (и каким образом) должно прийти ему на смену? Вот группа вопросов, которые стимулировали написание Автором работы «Диалектика и революция» (1975 г.). Книга эта писалась в 19701974 годах. Здесь – новая концепция социальной (социалистической) революции.

Составные части новизны:

1. Если прежде в марксистской теории социальная (социалистическая) революция рассматривалась как форма борьбы с капитализмом, как способ его преодоления, т. е. как антикапиталистический, антибуржуазный феномен, то теперь, во второй половине XX века, Автор ставит вопрос о революции как форме борьбы не только с современным капитализмом, но (и это особенно важная новация) одновременно – и с тем «несоциалистическим», бюрократическим социальным строем, что сложился под именем «реального социализма» в СССР.

2. Анализируя революционно-преобразовательные возможности в странах развитого капитализма, Автор фиксирует социально-политические изменения, произошедшие в этих странах во второй половине XX века, и выясняет то влияние, которое эти изменения оказывают (должны оказывать) на характер современной революционной борьбы (здесь, в дополнение к книге, см. его статью «Социальнополитические сдвиги в странах развитого капитализма» в «Вопросах филосбфии», № 1 за 1072 г.). Особенное внимание при этом он обращает на следующие моменты:

а) Изменение, усложнение – под влиянием научно-технической революции (НТР), «революции управляющих», процесса превращения науки в «непосредственно производительную силу» – структуры и форм собственности, составляющих экономический базис западного общества, а также изменение его социально-классовой структуры и характера, эволюции сути возникающих в этом обществе социальных конфликтов.

б) Формирование нового субъекта революционной борьбы – «совокупного наемного работника» (включающего в себя не только отряды традиционных пролетариев («синих воротничков»), но и – во всё большем объеме – новые слои трудящихся – со специальным средним, а то и высшим образованием, специалистов и значительные группы инженерно-технических работников, так называемые белые воротнички, с новыми потребностями и интересами, новыми мотивами социальной борьбы, что порождает новые, неизвестные ранее, формы социально-классовой борьбы.

3. Но наиболее существенна та часть Авторской концепции, в которой ставится вопрос о необходимости разработки теории революционно-преобразовательной деятельности в странах «бюрократического социализма», вопрос о содержании, возможностях и перспективах народных антибюрократических революций. И хотя подробного, развернутого раскрытия этих вопросов в данной книге нет – и по причинам, как понятно, цензурного характера, да и потому, что разговор на эти темы требовал проработки и обобщения громадного исторического и статистического материала (в большинстве своем скрываемого правящей бюрократией от глаз объективных, не прикормленных властью, ученых), – тем не менее задача теоретического поиска была сформулирована ясно и четко: определить возможные формы борьбы с бюрократическим режимом. Были намечены и общее содержание, и общая направленность такой борьбы:

– не «через партию», а через народное движение снизу, через «самодеятельность народных масс»;

– через введение и широкое использование демократических институтов;

– через ликвидацию тоталитарного политического режима и однопартийной системы;

– через превращение формально общественной (а на деле – корпоративно-бюрократической) собственности в реально общественную (путем демократизации политической и экономической жизни);

– через создание правового государства, сменяющего систему бюрократического всевластия и чиновничьего произвола.

4. Но, пожалуй, самая главная и самая существенная теоретическая новация состояла в том, что эти революционные потоки (против монополистического капитализма и бюрократического «социализма») рассматривались Автором не порознь, а как тесно взаимосвязанные стороны единого мирового революционного процесса.

И шире – Автор пишет о трех потоках мирового революционного процесса. Здесь – внимание: не отождествить концепцию Автора с концепцией Суслова-Пономарева, лежавшей в основе позиции КПСС, где тоже говорилось о «трех потоках мирового революционного процесса». Но там шла речь совсем о других «потоках». Согласно этой, официально-партийной, концепции, таковыми «потоками» считались: 1) «Социалистический лагерь» как лидер «мировой социалистической революции и антиимпериалистической борьбы»; 2) «коммунистическое движение в странах развитого капитализма» (вернее, та часть комдвижения, которая безоговорочно следовала в фарватере советской политики); 3) «национально-освободительное движение» (в той его части, которая ориентировалась на позицию советской бюрократии).