СССР 2061 - [43]

— Гражданка Низовцева, с условиями допроса вы знакомы, ваша подпись не требуется. Дело разбирается в особом порядке.

— О, как вы испугались! — Низовцева выдавила из себя усмешку и затянулась сигаретой. Они у бывшей контрразведчицы были особыми, дамскими, длинные и коричневые, в стиле ретро.

— Теперь вопрос вам, Степан Евгеньевич. Вы были раньше знакомы с гражданкой Низовцевой?

— Да. Во времена студенчества.

— При каких обстоятельствах познакомились?

— С нашими ребятами участвовал в добровольной дружине. Помогали поддерживать порядок на фестивале народов Евразии, а она была нашим куратором.

— У вас были личные отношения?

Глаза Удальцова недобро сузились: — Откуда вы взяли?

— У нас есть показания свидетелей.

— Вас это не касается.

— Подумайте — следователь не нажимал, был мягок, но вот в подобных мягких лапках обычно и оказываются очень острые коготки.

— Это к делу не относится — отрезал Удальцов.

Дикий вздохнул, а Низовцева наоборот оживилась. Она улыбнулась своими пухлыми губами и глубоким голосом произнесла — Что ж ты, милый Степа, забыл наши горячие встречи?

— Повторяю — Степан спокойно встретил издевательский взгляд опытной женщины — к делу это не относится, старое романтическое увлечение.

— Но это старое, достаточно близкое знакомство, похоже, и помогло вам распознать в ней врага? — Дикий поднял глаза от планшета — Или вы будете это отрицать? Почему вы так скоротечно сбежали из зала суда?

— Я… знал чем она занималась потом. Просто сопоставил некоторые факты и ее личные наклонности. Не забывайте, что я уже стал на десять лет старше, и соответственно умнее, получил соответствующую подготовку. И я бы очень попросил вас, товарищ следователь, этот разговор оставить между нами.

— Ну что ж — Дикий помедлил — ответ признан удовлетворительным.

— Не хотите спросить, откуда он узнал о существовании спецгруппы КОБ? — язвительно спросила женщина.

— Я догадываюсь, и это к делу не относится.

Низовцева фыркнула, а Степан повернулся к следователю: — Официальная часть закончена?

— Да, я оставлю вас двоих наедине. У вас двадцать минут, Степан Евгеньевич.

Низовцева взяла еще одну сигарету и прикурила. По комнате потянуло какой-то пряной травкой.

— Тебе зачем наша встреча?

— Да так, хотел напоследок взглянуть в твои глаза. Как же надо дойти до жизни такой?

— Какой? — глаза Низовцевой неожиданно яростно блеснули, пантера показывала коготки. Удальцов знал, что и при физическом контакте она была очень опасным соперником. Даже для него.

— Предать страну, организацию, стать врагом общества. Хотеть убить меня и молодую девушку.

— О! Сколько пафоса! Слушай ты, мальчик — женщина попыталась перегнуться через стол, но получила легкий удар током — Не таким, как ты меня учить! Проклятое время! Еще мой дед говорил, что эта страна не достойна уважения и места в истории. И вот опять к власти рвется безродное быдло, опять маршировать строем. Как же вы все мне ненавистны!

— Интересно — Степан мысленно ухмыльнулся, не думал, что опытный оперативник так легко поведется на 'задушевную беседу'. Хотя три дня в одиночке без свидания и допросов, да еще под аккомпанемент специально подобранной музыки. Наука, она может творить чудеса.

— Да что тебе интересно! Урод! Такие, как ты недостойны власти, вы охлос с муравьиным мышлением, рабской психологией. Вам не дано понять всю глубину обладания властью, вы и дальше потащите страну в пропасть, отдаляясь от цивилизованных стран.

— Какие знакомые слова, Ирина. Не повезло вам с народом? Твой дедушка также не дождался достойного места? Умер непризнанным гением, а может попросту обычным выскочкой, которого история отнесла на обочину.

— Ты!!

— Да, я — Степан был спокоен, глядя в пылающие ненавистью глаза женщины — Это я теперь вершу историю, отодвигая в сторону вот такое вот несостоявшееся, спесивое новое дворянство. Вы так любите себя, что забываете уроки истории и без конца повторяете старые ошибки. Вы невежественны и необразованны. Да, не удивляйся, попросту не образованны. Мы именно таких сейчас и называем хлестким эпитетом 'необразованцы'. У вас отсутствует систематическое классическое образование, неумение мыслить аналитически, подвергая все глубокому диалектическому методу познания мира. Вы мыслите заученными штампами, навсегда остановившись в собственном развитии.

— Опять твои заплесневелые марксистские штучки! Еще тогда ты мне надоел своими проповедями. Мне же просто хотелось свежего мужского мясца… — Низовцева внешне успокоилась, ее глаза издевательски мерцали, рука вальяжно держала сигарету. Уже третью, автоматически отметил Степан, значит, все-таки волнуется.

— Ты поэтому решила меня убить?

— Надо мне тоже — она фыркнула — Ты просто влез, куда не следует, мальчик.

— И поломал вам фарт?

— Ох, какие мы слова знаем! Но у нас так в конторе не говорят, мы же государевы люди.

— Тогда зачем все это?

— Да все банально, мой мальчик. Просто большой девочке захотелось собственную виллу у теплого моря, дорогую машину и возможность менять молодых любовников, как перчатки. Надоело за вами всеми грязь разгребать.

— Ну конечно — Степан позволил себе еще раз усмехнуться — Вы же белая кость, а органы сейчас живут только на зарплату. Ну, извини, родилась ты на тридцать лет позже!