Ссора с патриархом - [28]
Во втором гроте, очень просторном и черном, четыре горящие на алтаре свечи, казалось, только сгущали темноту вокруг. Священник с помощью пономаря облачился в священные одежды. Отшельник разместил девушек по шесть человек в несколько рядов перед алтарем, переставляя туда-сюда то одну, то другую, и, указав место донне Саре, взял за руку Бенинью и поставил ее позади всех. Бенинья почувствовала, что душа у нее ушла в пятки, когда отшельник, коснувшись ее лица своей колючей бородой, шепнул на ухо:
— Это там. Я дам вам знак. — И, опустившись рядом с нею на колени, он стал громко читать молитву, пока священник произносил первые слова мессы.
Вскоре он и в самом деле взял ее за руку, поднял и подтолкнул в сторону. Бенинья увидела где-то в самой глубине пещеры слабый свет и какой-то призрак, двигавшийся ей навстречу. Она покрылась холодным потом, и у нее перехватило дыхание. Из всех голосов, читавших молитву, она слышала лишь голос священника, который громче других произносил:
— Святая Мария, матерь божия!
После мессы, когда девственницы, позавтракав, танцевали на площадке под звуки тамбурина, который захватила с собой одна из них, донна Сара подошла к дочери.
Бенинья, казалось, была не в себе, в глазах стояли слезы, и она не слышала слов священника, что рассказывал об изгнании дьяволов, о чуде, свершенном святой, — тут он показывал на щели в скале, через которые убегали дьяволы при виде креста.
— Что с тобой?
— Ничего.
— Чудо свершилось! — сказал отшельник, улыбаясь и поглаживая свою бороду.
Донна Сара слишком поздно поняла, что святая была тут совершенно ни при чем.
И дон Франко — а ему пришлось смириться, и он даже слег от огорчения — теперь злился не только на Христа бичуемого, но и на святую Агриппину, которая таким распрекрасным образом вынудила его породниться с полицейским!
1908
Перевод И. Константиновой
Луиджи Пиранделло
ЧАСОВЕНКА
Устроившись в постели рядом с женой, которая уже спала, повернувшись к кроватке, где лежали двое малюток, Спатолино сначала прочитал обычные молитвы, потом скрестил руки за головой, закрыл глаза и незаметно для себя самого принялся насвистывать, как всегда, когда какое-нибудь сомнение или навязчивая мысль грызли его изнутри.
— Фи-фи-фи… фи-фи-фи… фи-фи-фи…
Он не свистел по-настоящему, а, скорее, посвистывал приглушенно, почти не разжимая губ, всегда в одном и том же ритме.
Вдруг проснулась жена:
— Ну что там еще? Что на тебя нашло?
— Ничего. Спи. Спокойной ночи.
Он улегся поудобнее, повернулся спиной к жене, свернулся клубком и приготовился спать. Какое там спать!
— Фи-фи-фи… фи-фи-фи… фи-фи-фи…
Тогда жена протянула руку и стукнула его кулаком по спине:
— Перестанешь ты наконец? Смотри разбудишь мне малышей.
— Ты права. Тише. Я уже засыпаю.
И он действительно постарался избавиться от той мучительной мысли, которая, как всегда, становилась внутри него этаким поющим сверчком. Но когда он решил, что прогнал ее, эту мысль, как снова:
— Фи-фи-фи… фи-фи-фи… фи-фи-фи…
На этот раз он не стал ждать, пока жена ударит его еще раз, посильнее, чем в первый, и в отчаянии вскочил с постели.
— Что ты делаешь? Куда ты собрался? — спросила она.
Он ответил:
— Я одеваюсь, черт возьми! Мне не спится. Пойду посижу возле двери, на улице. Воздуха! Воздуха!
— И все-таки, — снова начала жена, — можно узнать, какой бес в тебя вселился?
— Какой бес?! Этот негодяй, — взорвался тогда Спатолино, силясь говорить потише, — этот мерзавец, этот враг господа…
— Да кто? Кто это?
— Чанкарелла.
— Нотариус?
— Он самый. Он велел мне передать, что ждет завтра у себя на вилле.
— Ну и что?
— Да что ты мне говоришь?! Что может хотеть от меня такой человек, как он? Мерзавец, прости меня господи, мерзавец, и это еще мало сказано! Воздуха! Воздуха!
Он схватил стул, открыл дверь, поставил стул позади себя и уселся в уснувшем переулке, опершись плечами о стену своего домика.
Керосиновый фонарь слабо мерцал неподалеку, бросая желтоватый свет на зловонную лужу. Но все-таки там, между булыжниками горбатой и выщербленной, совсем разбитой и истертой мостовой, была настоящая вода.
От домишек, прятавшихся в тени, исходил тяжелый запах хлева, и время от времени раздавался топот какого-нибудь животного, которому досаждали мухи.
Кот, кравшийся вдоль стены, остановился и настороженно притаился.
Спатолино стал смотреть вверх, на полоску неба и звезды, горевшие там, и, глядя на них, покусывал волоски своей редкой рыжеватой бородки.
Он был невысокого роста, и, хоть и привык с детства месить глину и известку, все-таки в его облике было что-то утонченное. Вдруг его ясные глаза, обращенные к небу, наполнились слезами, он вздрогнул и, смахивая слезу рукой, прошептал в тишине ночи:
— Помоги мне, господи!
С тех пор как клерикальная партия в их городке потерпела поражение, а новая партия, партия «отлученных», заняла все места в муниципалитете, Спатолино чувствовал себя будто в стане врагов.
Все его товарищи, по работе, как овцы, пристроились за новыми вожаками и, сплотившись, принялись хозяйничать.
Вместе с немногими рабочими, оставшимися верными святой церкви, Спатолино основал Католическое общество недостойных детей скорбящей богоматери. Однако борьба была неравной: насмешки врагов (а иногда и друзей) и бессильная ярость лишали Спатолино последней надежды. Как председатель католического общества, он взял на себя организацию процессий, устройство иллюминаций и фейерверков в дни религиозных праздников, чем раньше всегда занимался прежний муниципальный совет. Под свист, крики и смех враждебной партии Спатолино выложил из своего кармана деньги и на святого архангела Михаила, и на святого Франческо ди Паола, и на страстную пятницу, и на праздник тела господня, в общем, на все основные праздники церковного календаря.
Крупнейший итальянский драматург и прозаик Луиджи Пиранделло был удостоен Нобелевской премии по литературе «За творческую смелость и изобретательность в возрождении драматургического и сценического искусства». В творческом наследии автора значительное место занимают новеллы, поражающие тонким знанием человеческой души и наблюдательностью.
«Кто-то, никто, сто тысяч» (1925–1926) — философский роман Луиджи Пиранделло.«Вы знаете себя только такой, какой вы бываете, когда «принимаете вид». Статуей, не живой женщиной. Когда человек живет, он живет, не видя себя. Узнать себя — это умереть. Вы столько смотритесь в это зеркальце, и вообще во все зеркала, оттого что не живете. Вы не умеете, не способны жить, а может быть, просто не хотите. Вам слишком хочется знать, какая вы, и потому вы не живете! А стоит чувству себя увидеть, как оно застывает. Нельзя жить перед зеркалом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В серии «Классика в вузе» публикуются произведения, вошедшие в учебные программы по литературе университетов, академий и институтов. Большинство из этих произведений сложно найти не только в книжных магазинах и библиотеках, но и в электронном формате.Произведения Габриэле д’Аннунцио (1863–1938) – итальянского поэта и писателя, политика, военного летчика, диктатора республики Фиуме – шокировали общественную мораль эпикурейскими и эротическими описаниями, а за постановку драмы «Мученичество св. Себастьяна» его даже отлучили от церкви.Роман «Невинный» – о безумной страсти и ревности аристократа Туллио – был экранизирован Лукино Висконти.
Крупнейший итальянский драматург и прозаик Луиджи Пиранделло был удостоен Нобелевской премии по литературе «За творческую смелость и изобретательность в возрождении драматургического и сценического искусства». В творческом наследии автора значительное место занимают новеллы, поражающие тонким знанием человеческой души и наблюдательностью.
Новелла крупнейшего итальянского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе 1934 года Луиджи Пиранделло (1867 - 1936). Перевод Ольги Боочи.
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Действие романа одного из ведущих испанских писателей развивается в двух временных планах: в начале прошлого века и в 1975 г., в дни, когда умирал Франко. Герой пишет книгу о Гойе, работа над которой подводит его к осмыслению закономерностей национальной истории, заставляет серьезно задуматься о переломных моментах в истории Испании, о возможных путях демократизации страны.
Повесть "Генерал, рожденный революцией" рассказывает читателю об Александре Федоровиче Мясникове (Мясникяне), руководителе минских большевиков в дни Октябрьской революции, способности которого раскрылись с особенной силой и яркостью в обстановке революционной бури.
«Юрий Владимирович Давыдов родился в 1924 году в Москве.Участник Великой Отечественной войны. Узник сталинских лагерей. Автор романов, повестей и очерков на исторические темы. Среди них — „Глухая пора листопада“, „Судьба Усольцева“, „Соломенная сторожка“ и др.Лауреат Государственной премии СССР (1987).» Содержание:Тайная лигаХранитель кожаных портфелейБорис Савинков, он же В. Ропшин, и другие.