США как орудие Противобога для установления мировой тирании - [40]

Подарить такую собственность хозяевам и перебросить наш контингент на неподготовленную территорию России, означало получить около 300 тысяч бездомных офицеров и прапорщиков. Полученной от западных стран компенсации за вывод войск не хватило даже на транспортировку этих войск до границ России. Россия брала кредиты за рубежом, чтобы оплачивать ими стремительное бегство своих воинских соединений по воле вождей.

Михаил Полторанин в работе «Власть в тротиловом эквиваленте» задается вопросами:

«Кем стал Советский Союз – жертвой коррупции крупных чиновников, прижатых к стенке шантажистами из ЦРУ? Заложником политики вождей-пацифистов? Михаил Сергеевич Горбачев, видимо, потерял голову от обожания США, считая их образцом миролюбия и бескорыстия». Я же настаиваю на своей версии: чтобы сформировать в человеке стремление разрушить страну, в которой он родился и вырос, достиг вершины власти, необходимо было изменить его сознание. Откуда у Горбачева возникла такая слепая, ничем не обоснованная вера в порядочность Америки? – Только путем трансформации его сознания Стэбингом – демоном великодержавия США. Я повторюсь: «…невидимое заключается во всасывании уицраором некоторых человеческих душ, точнее – астралов во время их физического сна. Пробуждение застает таких людей уже с наличием в их психике некоторых перемен: несколько ночей спустя акт повторяется, потом еще и еще, пока жертва не превратится в пламенного сторонника и бессознательного раба великодержавной идеологии. Разумеется, объект всегда воображает при этом, что дошел до нового credo путем беспристрастного и свободного размышления». Вот с этим новым credo великодержавной идеологии США, заложенным в сознание Горбачева Стэбингом и поддерживаемымв Горбачеве А. Яковлевым, который сам подвергся такому же воздействию, Горбачев и приступил к разрушению своей страны.

Но если сознание А. Яковлева, Горбачева и иже с ними Стэбингу удалось подчинить своей воле, то большинство рядовых членов партии КПСС видело и понимало, в какую пропасть катится государство. К середине лета 1991 года напряженность в обществе заметно усилилась. Очухались, наконец, и начали занимать боевые позиции партийные организации на местах. Июль 91-го стал месяцем повальных, причем беспрецедентных для КПСС мятежных пленумов, конференций, собраний. Их резолюции направлялись в Москву – Горбачеву и членам ЦК. В архивах партии содержатся более десяти тысяч грозных телеграмм за подписями секретарей. С учетом телеграмм из «первичек». Их содержание не обещало адресатам ничего хорошего. Вот отрывки из некоторых посланий:

«Совместный пленум Оренбургского горкома КПСС, районных комитетов КПСС, контрольных комиссий требует обновления руководящих органов партии. Секретарь Ю. Гаранькин, 1.07.91 г.»

«Выражаем недоверие деятельности Политбюро ЦК КПСС и лично Генерального секретаря М. С. Горбачева. Контрольная комиссия Алтайского Края, 4.07.91 г.»

«Коммунисты шахтоуправления Краснодонецкое постановили: выразить недоверие М. С. Горбачеву, освободить его от обязанностей генерального секретаря ЦК КПСС и исключить из членов КПСС Секретарь Н. Косихин, 26.07.91 г.»

«Красноярский горком партии постановил: коренным образом обновить руководящие органы КПСС Бюро горкома. 8.07.91 г.»

«Партийное собрание управления строительства N 909 (г. Арзамас-16) требует освобождения Горбачева М. С. от должности генерального секретаря ЦК КПСС Секретарь И. Красногорский, 11.07.91 г.»

Может показаться странным, что требования об освобождении Горбачева и смене состава ЦК направлялись самому Горбачеву и членам этого ЦК. Но таким самодержавным был принцип строения КПСС: без воли царя партии и его окружения – ни-ни! На многих телеграммах стояла нейтральная закорючка Михаила Сергеевича: мол, прочитал. И ничего более.

Ряд посланий называл в ультимативной форме крайний срок созыва партийного съезда – до ноября 91-го. Иначе, организуя массовые забастовки и акции гражданского неповиновения, коммунисты с мест проведут съезд явочным порядком и заставят Горбачева уйти не только с поста генсека, но и с должности президента СССР. На этих документах свои подписи члены Политбюро сопровождали жирными восклицательным и вопросительными знаками.

Наши вожди понимали, что они разбудили вулкан. Не трусливая и алчная номенклатура, а партийные низы, которым нечего терять, кроме своих цепей, решили взяться за дело. Они сами составляли мощную организованную армию, да еще могли привлечь к акциям протеста миллионы рабочих. Мало бы не показалось! Ликвидировать нависшую угрозу можно, только ликвидировав всю партию. Так встал вопрос. А поводов для мотивированного, хотя бы внешне обоснованного решения власти, которое бы ставило вне закона целую партию, не было. Значит, следовало сорганизовать этот повод. Нужна была масштабная провокация или, как говаривал Борис Николаевич, большая загогулина, чтобы скомпрометировать партию в глазах народа. И не имеет ли тут места замысловатая комбинация по свертыванию демократических процессов руками горбачевской команды? Ушлые западники угадывали какой-то подвох в истории с ГКЧП.