Срочно нужен гробовщик - [12]

Лорд Питер несколько секунд внимательно разглядывал ее лицо. У сестры Филлитер были выразительные, довольно крупные руки с сильными, плоскими суставами. Сейчас они лихорадочно сжимали подлокотники кресла. Глаза под ровными, густыми бровками сверкали нетерпеливым любопытством.

— Ни в коей мере, — спокойно возразил он. — Но меня, конечно, интересует ваше мнение на этот счет.

— Мое мнение? — Она успела взять себя в руки. — Вы же понимаете, я не имею права высказываться о своих больных.

— Но ведь вы себя уже выдали, — улыбнувшись, сказал лорд Питер. — Хотя мне, безусловно, придется сделать поправку на вашу убежденность в правоте доктора Карра и в верности его диагноза.

— Да, но личные чувства тут ни при чем. То есть я вот что хочу сказать: моя помолвка с доктором Карром не влияет на мою оценку случаев смерти от рака. Мне довелось ухаживать за его больными, среди них было множество больных раком, и я знаю, что он почти никогда не ошибается в диагнозе. Тут его мнению можно доверять. Это я знаю точно так же, как знаю, что ездить с ним опасно и что машину водить он не умеет.

— Ну хорошо. Будем считать: раз он говорит, что объяснить смерть болезнью нельзя, значит, так оно и есть. С этим вопросом мы покончили. Теперь о самой мисс Досон. До меня дошли слухи, что перед смертью у нее появились кое-какие странные фантазии. Говорят, она тронулась в рассудке.

— И этого я не скажу. Конечно, под воздействием морфия большую часть суток она проводила в бессознательном состоянии. Но ко времени моего увольнения, как бы это сказать, никаких сдвигов у нее не было. Это верно, покладистой ее не назовешь, но знаете ли, и в лучшие свои дни она была женщиной с норовом.

— Да, но доктор Карр говорил, что у нее возникли бредовые идеи об отравлении.

Рыжеволосая сестричка с силой провела ладонями по ручкам кресла. Она заметно колебалась.

— Если вас останавливает чувство профессионального долга, — сказал лорд Питер, сообразив, что мешает ей быть откровенной, — так я должен сказать, что вместе со мной этим делом занимается мой друг, инспектор Паркер из Скотланд-Ярда, и это в какой-то мере уполномочивает меня на сбор свидетельских показаний.

— Ну, раз так, я, наверное, могу говорить свободно. Что там было и какие у нее возникли бредовые идеи, я так и не разобралась. Мне лично ничего подобного наблюдать не приходилось. Ни антипатии, ни страха передо мной старая леди не выказывала. Как правило, пациент так или иначе себя выдаст, коль скоро у него появилось предубеждение против сиделки. А бедная мисс Досон всегда была со мной милой и доброй. На прощание она поцеловала меня, подарила небольшой подарок и сказала, что ей жаль со мной расставаться.

— И она спокойно принимала пищу из ваших рук, не раздражалась, не нервничала?

— Нет, ничего такого. Правда, последнюю неделю мне не позволяли приносить ей еду. Мисс Уиттейкер сказала, что у мисс Досон разыгралось воображение, появились страхи передо мной и навязчивые мысли об отравлении, и потому она будет кормить ее сама.

— Очень любопытно! Так, значит, это мисс Уиттейкер впервые упомянула о небольших отклонениях в психике больной?

— Да. И попросила не волновать мисс Досон и не заговаривать с ней на эту тему.

— И вы послушались?

— Естественно. Я ни за что не стану заводить разговор на неприятные для больного темы. Ни к чему хорошему это не приведет.

— Может быть, мисс Досон делилась своими страхами еще с кем-нибудь? Например, с доктором Карром?

— Нет. Как говорила мисс Уиттейкер, к доктору Карру ее тетя тоже относилась с опаской, так как считала, что он заодно со мной. Слухи, которые поползли после кончины мисс Досон, еще раздули эту историю. Хотя, конечно, она могла заметить, как мы переглядываемся или потихоньку переговариваемся друг с другом, и прийти к мысли, что мы что-то замышляем.

— А с домашней прислугой она разоткровенничаться не могла?

— В то время в доме как раз появились новые девушки. Вряд ли она стала бы говорить им о своих подозрениях, а я тоже не имею привычки обсуждать состояние здоровья своих подопечных с их прислугой.

— Ну конечно, конечно. А почему уволились служанки, прежде работавшие в доме? Меня интересует, сколько человек уволилось, когда они покинули дом и все вместе или в разное время?

— Уволились двое. Сестры. Одна постоянно колотила посуду, и мисс Уиттейкер пришлось ее уволить. Ее сестра ушла вместе с ней.

— Ну хорошо. Естественно, не всякая хозяйка способна с легкой душой выдержать, когда по полу разлетается вдребезги любимый фарфор. Так. Значит, увольнение не было вызвано… Это случилось не потому…

— Это случилось не потому, что они не смогли ужиться с сиделкой, вы это имели в виду? — улыбнулась сестра Филлитер.

— Девушки они были очень обязательные, хотя и не слишком умные.

— Ну ладно. А не могли бы вы припомнить один довольно-таки странный эпизод, который помог бы нам кое-что разъяснить? Мне рассказывали о некоем посещении, которое необычайно расстроило вашу больную. Нотариус приходил при вас?

— Нет. Мне рассказывал доктор Карр. А он не знал ни как зовут нотариуса, ни зачем он приходил.

— Какая жалость! — сказал лорд Питер. — Я возлагал на него большие надежды. Вообразите, в доме неожиданно появляется стряпчий с какими-то документами и ведет со своей клиенткой таинственную беседу, а потом исчезает, не забыв оставить наказ, чтобы за ним обязательно послали, если настроение клиентки переменится. Согласитесь, картинка впечатляющая. Если бы не нотариус, возможно, я бы отнесся к рассказу доктора Карра и к его медицинской загадке без должного внимания. Так, значит, он больше так и не появился? А писем от него не было?