Средство от рака - [42]

На прощание Джерри послал воздушный поцелуй Лайонелу, но этот жест не был замечен. Лайонел остался на сцене и играл в этот момент вещицу Джона Пэтона, вероятно «Толстую Джуди».

Они втроем вышли. Сквозь холодную, вязкую толпу на тротуаре проследовали по улице к тому месту, где стояла машина Джерри, выпущенная в 1935 году, модель «фантом-111 Континенталь» фирмы «Ролсс-ройс» с 12-цилиндровым У-образным двигателем, с его независимыми передними подвесками и облицовкой из чистого серебра, включая и радиатор.

— Может быть, этот автомобиль следовало бы назвать «Тень», — сказала Барбара, дружески пожимая руку Джерри, — или такое название было бы слишком неправильным?

Девушки забрались в автомобиль, бережно придерживая гитару Джерри, и они тронулись.

Вордауэр-стрит, вся в каких-то замерших огнях и полная неясных силуэтов, вела к Шафтсбэри-авеню, на которой возвышались коричневые стены многочисленных магазинов, и Пиккадилли-Серкусу с его зеленой центральной лужайкой.

Вскоре все эти хорошо известные местечки центрального Лондона остались позади, и Джерри повел машину к Пол-Мол, вокруг дворца, вдоль парка, мимо Триумфальной арки, на Найтсбридж, мурлыкая себе под нос песенку, пока обе девушки, крепко обнявшись, спали на заднем сиденье.

Музыка продолжалась.

Коутрубуссис был прав. Джерри обязательно должен был отыскать свою машину. Он высадит девушек около фазаньего питомника, узнает, где обитает Гордон Гэвин, и отправится в путь рано утром.

4. У моего мужа нарушена скорость «естественного процесса»

Джерри ехал на мопеде фирмы «Мэйбах-Цеппелин», имеющем объем двигателя 750 кубических сантиметров, по Хаммерсмит-роуд в ее средней части. Двигатель начал предательски постукивать, когда Джерри достиг скорости 130 миль в час.

Молочно-белые волосы почти вибрировали за его спиной, как туго натянутые струны, черные шелковые одежды буквально облепили тело, а защитный козырек, казалось, вот-вот поднимется и примет горизонтальное положение, когда Джерри наклонился и пошел на поворот и сбавил мощность двигателя до нормальных, без надрыва, оборотов, чтобы направиться в сторону продолжения Кромвель-роуд, где ему повстречалась похоронная процессия.

За катафалком вереницей ехали три «остин-принцесса», устаревшие очертания которых и неуклюжий вид сзади, казалось, ставили окончательную точку в судьбе того, кто покоился в гробу.

Почти лежа на бензобаке, вытянув руки, чтобы покрепче держать руль своей «сенокосилки», Джерри прошмыгнул буквально перед самым носом передней «принцессы» движением, которое было похоже на какой-то изящный, но и непристойный танец.

Совершив это не очень-то приличное действо, Джерри снова прибавил обороты и помчался по направлению к Брентфорд-Маркет.

Пассажирам «принцессы» было явно не до него, поэтому Джерри не беспокоился, что за ним погонятся.

Он свернул на Кью-Бридж-роуд, переехал через мост и устремился по Кью-Грин к большим воротам, спроектированным Десимусом Бартоном и сооруженным в 1848 году специально для Ботанического сада ее Королевского Величества. Джерри проехал через сварные железные ворота, которые венчала королевская корона, и снизил скорость до семидесяти миль в час, проехал мимо Эройд-Хауса Джона Нэша, оранжереи Чамберса, особняка Филми Ферн, после чего мопед Джерри перепахал лужайки, потом попал на Широкую тропу и, резко изменив угол наклона мопеда и приподняв переднее колесо, промчался сквозь свежий утренний воздух к Палм-Хаусу Бертона, который сверкал всеми своими окнами, балконами и перекрытиями рядом с Розовым садом, проревел двигателем между Австралийским и Умеренным домиками, пересек несколько цветочных клумб и лужаек, прокатился между спокойными кедрами и потом затормозил и остановился приблизительно в 160 футах от Красной пагоды, которая возвышалась над кедрами.

Металлические пластины на каждой из десяти крыш пагоды отражали солнечный свет, солнечные лучи брызгали во все стороны от стеклянных сводов, которые закрывали бронзовых драконов, стоявших в каждом углу каждой восьмиугольной крыши, в точности там, куда они были поставлены в 1761 году сэром Уильямом Чамберсом, отдавшим свое творение на суд принцессы Аугусте.

Джерри опустил козырек, защищающий глаза от солнца, и внимательно посмотрел вверх.

В тени балкона на шестом этаже стояла какая-то фигура, которая, пока Джерри смотрел на нее, подошла к краю балкона и наклонилась через перила. Этот человек на балконе был одет в длинный, грязный плащ, застегнутый на все пуговицы.

Это мог быть только Флэш Гордон.

Джерри открыл дверь и начал подниматься по центральной железной лестнице, которая вела наверх, мимо пустых междуэтажных перекрытий, выложенных дубовыми досками. В солнечном свете, пробивающемся сквозь грязные окна, виднелась взвесь пыли.

Пока Джерри добирался до шестого этажа, Флэш Гордон прошел сквозь застекленную балконную дверь и стоял, расслабившись, ожидая появления Джерри.

Большие карие, но довольно пустые глаза на красном, нездорового вида лице бегло осмотрели шелковый костюм Джерри, а его покрытые пятнами пальцы тормошили пуговицы плаща, как будто стараясь расстегнуть их, чтобы легче дышалось.