Средневековый варвар - [8]

Его адвокат сразу же организовал, наследство от вымышленного родственника, любившего Элеганс и пожелавшего, чтобы Фоллен поселилась там. Это «наследство» позволило им с Миракл переехать в городок, который Уайет, предварительно обследовав, нашел подходящим. Здесь он сможет мягко войти в их жизнь.

Но до сих пор Таллула не позволяла ему сблизиться с дочерью… Хозяйка кафе считает его слишком старым, слишком нелюдимым, неподходящим для молоденькой женщины…

Он отпрянул назад, уклоняясь от просвистевшей рядом с плечом лески.

— Осторожнее, — буркнул он и вдруг осознал, что имеет в виду не только удочку, но и покушение на его «я».

— Извините. Как вы думаете, не лучше ли сменить наживку? Эту, кажется, форель не замечает. Знаете, приманка должна быть похожа на насекомых, летающих над рекой… О Боже, какой хмурый вид! У вас дурное настроение?

Достав из нагрудного кармана коробку с блеснами, Уайет швырнул ее Таллуле. Та зажала удочку между ног, мускулы четко обозначились под джинсовой тканью. Уайет, несмотря на прохладу майского вечера, вспотел и, стащив куртку, бросил ее на валун. Не счесть, сколько лет он не испытывал ничего подобного.

— Вам помочь… выбрать приманку?

— Справлюсь, — ответила Таллула, ударив гибким концом любимой удочки Уайета о валун.

— Проклятье, дайте-ка мне, — сказал он, выхватывая у нее удочку. — Значит, по-вашему, в романтики я не гожусь?

— Мечтателем вас никак не назовешь, — рассеянно бросила Таллула, поглощенная связыванием оборванной лески.

Уайет отметил, что этот детский узел развяжется от малейшего усилия, но решил промолчать.

— Может быть, помогут уроки, — тихо произнес он, а Таллула, вновь забрав у него удочку, закинула блесну в воду.

— Мне уроков не нужно, — отрезала она. Она шагнула на большой валун, омываемый водой, и Уайет схватил ее сзади за пояс. Он уже проверял — этот валун качался, если на него встать — Итак, если я прекращу пялиться на Фол-лен, сможете ли вы преподать мне уроки, сделав из меня первоклассного жениха?

— Об этом нечего и думать. Я очень занятая женщина. На то, чтобы превратить вас в романтика, потребуется много времени.

— Выкроите его, — мрачно приказал Уайет. Таллула в ответ только фыркнула.

— Давайте вернемся к вопросу о лицензии. Кулинарные навыки в обмен на льготную лицензию для моего отца.

— Не пойдет.

Таллула резко обернулась, под ногами у нее зашатался камень, и солнце блеснуло в волосах и стеклах очков.

— Надеюсь, я ослышалась.

— Я хочу стать завидным женихом. Вы дадите мне соответствующие уроки в обмен на мою поддержку магазина вашего отца, — угрюмо бросил Уайет, крепче сжимая пояс ее джинсов. Где-то в мире здравого смысла другой Уайет встал и цыкнул на этого нового, непостоянного, неуверенного в себе Уайета.

Таллула, яростно сверкнув глазами, снова повернулась к реке, пытаясь сохранить равновесие на качающемся валуне.

— И не надейтесь. У меня нет времени. Она взмахнула удочкой, закинув крючок в прибрежные заросли, и Уайет дернул ее за пояс. Крючок зацепился за ветку, Таллула грациозно спрыгнула на берег прямо на Уайета, они оба упали на землю, покатились вниз и оказались надежно спутаны леской.

Таллула лежала под Уайетом, не в силах опомниться после внезапного падения. Их щеки соприкасались.

— Вы не ушиблись? — шепнула Таллула, видя, что Уайет не шевелится.

Она тихонько вздохнула: какой же он тяжелый. Если он потерял сознание, ей придется спасать их обоих. Речка лишь в нескольких ярдах, и если они скатятся в воду… Заморгав, Таллула попыталась сдвинуть его с себя и вдруг почувствовала, что ее пальцы запутались в теплых волосах у него на груди. Уайет застонал и вздохнул, и они, сползая с берега, перекатились еще раз, намотав на себя новый виток лески.

Уайет опять очутился наверху.

— Без паники, — тихо произнес он, и Таллула впервые обратила внимание на его южный выговор.

Рука Уайета спустилась по ее бедру, ощупывая леску; на мгновение она задержалась на ягодице Таллулы и тотчас же двинулась дальше, но Таллуле показалось, что он успел потрепать ее по заду.

— Лежите смирно, — терпеливо продолжал он, — до тех пор, пока я не смогу найти…

Он глубоко вздохнул, и это движение вжало его грудь во что-то мягкое.

— Если будете лежать спокойно, мы освободимся быстрее, — произнес Уайет тоном взрослого, поучающего ребенка.

— Не беспокойтесь, я соображаю, — ответила Таллула, раздраженная этим тоном. Сколько она себя помнила, о себе — да и обо всех окружающих — она заботилась сама; эту черту она унаследовала от своей матери, умершей, когда Таллуле было одиннадцать.

Они проскользили еще несколько дюймов вниз, и Уайет ухватился рукой за куст, как за якорь.

— Ну вот, допрыгались, — выругался он. — Стоит только положиться на рыжий длинноногий смерч… Да прекратите же брыкаться!

Таллула отметила, как бурно колотится у него сердце. Взглянув в его черные глаза, она почувствовала, что их огонь обжигает. Таллула дернулась, пытаясь выпутаться из лески; они перекатились еще раз, и Уайет снова очутился сверху.

— Я пытаюсь спасти вас, — постаралась как можно терпеливее объяснить Таллула.

— Проклятье, — пробормотал Уайет голосом капитана, погибающего вместе со своим кораблем.