Средневековый варвар - [20]

— Уайет, не могу объяснить, но в этой наживке есть что-то неприличное… Ты правда думаешь, что здесь плавает крупная рыбина, специально для меня?

— Уверен. Только для тебя, — решительно заявил он, стиснув колени, чтобы унять разливающийся по телу жар.

Выводя вместе с Уайетом Лероя на вечернюю прогулку по Элегансу, Таллула чувствовала, что ни один мужчина не посмеет к ней приблизиться. Уайет проводил ее до дома и носком ботинка помешал ей закрыть дверь.

— Лерой забежал в дом, — медленно выговорил он распухшими от пылких поцелуев губами.

Таллуле нравилось целоваться с ним. Ей нравилось прижиматься к его жесткому, даже мрачному рту. Нравилось проникать языком между губ, играть с ними. Нравилось обвивать руками его плечи, крепко прижимаясь к нему, и смотреть, какие чувства пробуждаются в нем. Уайет действовал слишком медленно, слишком методично; его рукам требовалась целая вечность, чтобы добраться до ее груди, там ущипнув, там погладив.

Таллуле не приходилось прижиматься ни к Джеку, ни к кому-либо из бывших возлюбленных. Этих надо было только придержать до тех пор, пока их не востребует достойная женщина. Но о том, чтобы придержать Уайета для другой, не могло быть и речи.

Таллуле хотелось полностью завладеть им…

Но ей нельзя отдаться целиком еще одному мужчине и вновь испытать боль отвергнутой женщины — хотя Уайет, кажется, пока не собирается отвергать ее…

Таллула чувствовала, что ее крик на волейбольной площадке чувствительно задел его.

— Ты очень жестко прыгаешь… Теперь, должно быть, у тебя все тело ноет, — тихо сказала она, а Уайет легонько надавил на дверь. — Я приведу Лероя…

Уайет не двигался с места.

— Давай, — произнес он голосом, от которого у Таллулы зашевелились волосы на затылке, и вошел в дом.

Таллула могла бы без труда остановить его, но вместо этого сказала:

— Заходи.

Уайет окинул взглядом гостиную, где уже успел устроиться перед камином Лерой. Поросенок крепко спал, временами всхрапывая.

— Он устал, — прошептала Таллула. — Может, позволить ему переночевать здесь? Уайет недовольно фыркнул.

— Это у меня ноют все мышцы, Таллула Джейн, и прошлой ночью я плохо спал.

Мужественные черты Уайета особенно выделялись в этой крошечной гостиной — на фоне кружев, кукол и вышитых салфеток. Он стоял, широко расставив ноги, смахивая на ковбоя с Дикого Запада, готового к схватке.

Он взглянул на тренажер и мат перед телевизором.

— У тебя избыток энергии, — мрачно заметил он, словно обвиняя Таллулу в совершении преступления.

Таллула стиснула руки. Уайет выложился до конца ради победы ее команды и после того, как она ему выдала, играл вполне прилично, размеренно, с мрачной решимостью, пугавшей Таллулу. Только теперь она поняла, чего это ему стоило.

— Давай я разотру тебя бальзамом. Как ты думаешь, поможет?

Джек никогда не позволял ухаживать за собой, и Таллула ждала, что Уайет отвергнет ее предложение.

— Буду очень признателен, — вежливо пробормотал тот. — Где? — с надеждой взглянул он в сторону спальни.

— Хочешь, поговорим? — шепнула Таллуле Фоллен, поставив перед Маком Джонсоном тарелочку с его любимым печеньем.

Таллула поежилась, услышав донесшийся с кухни голос Уайета, где они с Нормом, довольные, пекли оладьи, обмениваясь рецептами фруктовых сиропов и медового крема.

Утром Уайет старался держаться бодро, несмотря на то что движения его были несколько скованны. Он нисколько не походил на человека, проспавшего целую ночь на кушетке, — скорее, его можно было принять за мальчишку, только что получившего от Санта-Клауса игрушечный паровоз.

Вытерев со стойки пролитое молоко, Таллула покачала головой. Фоллен усмехнулась.

— Вы очень подходите друг другу. Он — единственный мужчина, осмелившийся сказать тебе, что сегодня утром ты похожа на ворчливую бабку, и предложивший попить фруктового чаю, чтобы улучшить настроение, а то, мол, ты распугаешь всех посетителей. Ты набросилась на него, а стоило ему поцеловать тебя, как ты вознеслась на седьмое небо от счастья.

Таллулу обуял ужас.

У нее в гостях Уайет чувствовал себя как дома. Утром он заглянул к ней в спальню, улыбнувшись, когда Таллула поспешила натянуть одеяло до подбородка.

Он обошел весь дом, потрогал пальцем засохшие розы, изучил развешанные на стенах семейные фотографии. Маленькая комната наполнилась запахами свежевымытого мужского тела. Таллуле бросилась в глаза капелька воды, повисшая на седом волоске на груди…

В одних джинсах, с отросшей за ночь щетиной, Уайет выглядел опасно привлекательным.

— У тебя под раковиной текло, я подтянул, — задумчиво произнес он, раздвигая шторы и выглядывая на улицу.

Затем он повернулся к Таллуле и посмотрел таким взглядом, что у нее пересохло в горле.

— Я тебя люблю, — сказал он. — Несколько лет назад я хотел бы иметь детей от тебя. Я мечтал бы о том, как мы лежим с тобой в кровати, а дети залезают к нам под одеяло, прячась от непогоды. Но сейчас с меня будет достаточно второго куска пирога, — произнес он, словно разговаривая сам с собой. — Или приглашения лечь в эту постель.

Не успела Таллула и глазом моргнуть, как Уайет ушел, захватив с собой Лероя.

Таллула покачала головой…