Средневековый мир воображаемого - [18]
Параллельно с присвоением чудесного наукой происходит его присвоение историей, выражающееся в стремлении пристегнуть mirabilia к определенным событиям и датам. При таком подходе чудесное (mirabilia), полноценное существование которого возможно только при остановке времени и истории, постепенно сводится на нет. Полагаю, что описанные выше тенденции функционирования чудесного встречаются также и в других религиях, в других культурах. Или же тенденции использовать чудесное в религиозной символике и дидактике, тенденции свести его к непознанному и приурочить к историческим вехам свойственны только христианству? И где еще скрываются хорошо замаскированные враги чудесного? Этот последний вопрос пока не имеет ответа.
II. Опыт составления перечня чудесного для средневекового Запада: план исследования
Введение. Дефиниции
а) Современное определение основано на работе Ц. Тодорова «Введение в фантастическую литературу», 1970 (рус. пер. Б. Нарумова. М., 1997). Чудесное противостоит необычному в том смысле, что оно «остается необъяснимым» и предполагает «существование сверхъестественного».
Но это определение не соответствует средневековому чудесному (см.: P. Zumthor. Essai de poetique medievale. 1972, p. 137 et sq.), потому что определения, данные Тодоровым как необычному, так и чудесному, исходят из наличия «имплицитного читателя», склонного объяснять чудесное естественными или сверхъестественными причинами. Средневековое чудесное исключает имплицитного читателя, оно представлено как цель, ради которой создан «безличный» текст.
N.B. Все тексты, на которые опирается Ц. Тодоров, относятся к ХIХ и ХХ столетиям, за исключением «Сказок» Перро и сказок «Тысячи и одной ночи».
б) Средневековое определение: слово merveilleux (чудесное) принадлежит средневековому словарю. В латыни (mirabilia> нар. лат. miribilia), в романских языках и в английском оно восходит к корню mir- (в отличие от немецкого, где «чудесное» обозначается словом Wunder, wunderllich); во французском (старофранцузском) имелась форма merveillos (XI в., «Житие св. Алексея» — прилаг. merveillos; «Песнь о Роланде» — прилаг. merveillos, также mеrvеiller=лю6оватъся).
Однако:
1. Старофранцузское прилагательное merveillos не субстантивируется подобно современному — le merveilleux.
2. Термин, наиболее соответствующий современному значению «чудесного» (le merveilleux), — множественное число mirabilia.
в) Средневековые сочинения, в названиях которых имеется слово «чудесное»; опыт определения сферы средневекового mirabilia:
1. Чудесное в древнем городе: Mirabilia Romae (сер. XII в.), «Чудеса Рима». См.: А. Graf. Roma nella memoria del Medio Evo. 1915. У Гервасия Тильберийского имеется описание подлинных «Чудес Неаполя» (Merveilles de Naples).
2. Чудесное в описаниях далеких земель и населяющих их чудовищ: Гервасий Тильберийский. Императорские досуги (ок. 1210), часть третья: Mirabilia uniuscuiusque provinciae («Чудеса из всевозможных стран») //Марко Поло. Книга чудес (ок. 1305).
3. Чудесное и христианская идеология:
Раймунд Луллий. Книга чудес (ок. 1288), на каталанском яз.
г) Изначальный образец: народная литература. Волшебная сказка, см.: M.L. Teneze. Du conte merveilleux comme genre // Approches de nos traditions orales. Paris, 1970. Чудесное на перекрестке народной и ученой культур.
I. Чудесное, магическое, чудотворное
Чудесное и христианство
Христианская система представляет чудесное как сверхъестественное; чудесное в христианстве принимает форму чуда (miracle), которое, по сути, подавляет чудесное:
а) потому что возводит его к единственному творцу — Богу;
б) потому что регулирует его: контроль и цензура со стороны чуда;
в) потому что рационалистически объясняет его: непредсказуемость, главная характеристика чудесного, заменяется предопределенностью сверхъестественного.
В противовес чудесному, магическое (несмотря на разницу между черной и белой магией) перемещается в лагерь недозволенного и обманчивого сверхъестественного, сверхъестественного, имеющего сатанинское, дьявольское происхождение.
Чудесное развивается между чудотворным и магическим; чудесное нейтрально, а потому христианство относится к нему вполне терпимо; однако на деле истоки чудесного восходят к дохристианской, исконной системе поверий; чудесное принадлежит фольклору, несмотря на все попытки ученой культуры его присвоить.
Христианство проявляло терпимость к явлениям чудесного: оно допускало существование чудесного и позволяло людям Средневековья удивляться различным формам его проявления. Христианизация чудесного:
Господь творит чудесное: в жесте «Гюон де Бордо» (ок. 1220) эльф Оберон, карлик-чудотворец, расценивает свою чудесную силу как дар Иисуса (ст. 3673).
Христианские воины чудесного: святые, ангелы, демоны.
Искажение и изменение функции: Грааль (от волшебного кубка к чаше).
Средневековое христианство присваивает часть мира чудесного (см.: Reith Thomas. Religion and the Decline of Magic, 1971).
Сопротивление чудесного.
