Средневековые латинские новеллы XIII в. - [9]

Между тем хозяин замка проснулся, велел звать к себе гостя и говорит ему: «Любезнейший, как тебе здесь нравится?». А тот: «Все мне очень нравится, но когда кушанье подали в человеческом черепе, это меня так ужаснуло, что я не мог ничего проглотить, а когда лег в постель и увидел в углу свешивающиеся с потолка тела двух юношей, на меня нашел несказанный страх, не давший мне сомкнуть глаз. Потому, ради бога, разрешите мне уйти отсюда».

Хозяин говорит: «Любезнейший, ты видел, что перед моей красавицей женой поставили человеческий череп. Причина этому такова: обладатель черепа был некогда благородным рыцарем; он соблазнил мою жену и возлег с нею. Я застал их в объятиях друг друга, выхватил из-за пояса меч и отрубил ему голову. В знак совершенного ею проступка всякий день я ставлю перед моей супругой череп ее возлюбленного, чтобы она не забывала о прегрешении, которое совершила. Сын этого человека из мести убил двоих моих родичей, еще юношей, чьи тела висят в покое, где ты ночевал. Ежедневно я прихожу туда, чтобы разжигать в себе жажду мести. Стоит мне подумать о прелюбодеянии моей жены и вспомнить о гибели моих родичей, как я впадаю в глубочайшую печаль. А ты, любезнейший, ступай с миром и впредь не пытайся судить о чужой жизни, пока толком не узнаешь ее».

Купец распрощался и пошел по своим торговым делам.

20 (57) О совершенной жизни

Государством римским правил Тит, который установил закон, что день рождения его старшего сына должен почитаться всеми как праздник, а кто этот день осквернит работой, поплатится за то жизнью.[18] Когда закон был объявлен, Тит призвал к себе магистра своего Виргилия[19] и говорит: «Любезнейший, я издал этот закон, однако людям возможно тайно нарушать его без того, что это будет мне ведомо. Мы просим тебя постараться измыслить что-нибудь такое, что позволило бы мне знать, кто нарушает закон». Тот говорит: «Да будет на то ваша воля, государь». Тотчас же Вергилий, обратившись к своему магическому искусству, воздвиг посередине города каменного истукана, который доносил императору все тайные отступления от закона, совершенные в этот день, и по обвинению истукана бесчисленное множество людей было приговорено к смерти.

Жил тогда в Риме один художник по имени Фока, который в день рождения императорского сына занимался своим делом, как в будни. И вот, когда он лег в постель, стал думать, как это так многие лишаются жизни по доносу каменного истукана. Утром он встал, пошел на площадь и сказал истукану: «О, истукан, из-за твоих доносов многие люди лишились жизни. Клянусь богом, если ты выдашь меня, я в мелкие осколки разобью твою голову». Произнеся эти слова, Фока воротился домой.

Поутру император, как обычно, отрядил к истукану слуг спросить, не преступил ли кто закон. Когда они приблизились к истукану и объявили ему волю императора, тот сказал: «Любезнейшие, поднимите глаза и увидите, что написано на моем лбу». Они подняли глаза и явственно увидели на лбу истукана следующие слова: «Времена меняются, люди наглеют, кто будет говорить правду, тому разобьют голову». «Ступайте и доложите вашему государю то, что вы видели написанным и прочитали». Слуги воротились и все сообщили своему государю. Когда император это услышал, повелел своим воинам вооружиться и отправиться на площадь, где стояло изваяние, и доставить к нему связанным по рукам и ногам того, кто попытается покуситься на истукана. Воины подошли к истукану и сказали: «Императору угодно, чтобы вы объявили имена тех, кто попрал закон, и тех, кто вам угрожал». Истукан говорит: «Хватайте художника Фоку! Это он преступил закон и угрожал мне».

Воины схватили Фоку и привели его к императору. Император говорит: «Любезнейший, что я слышу о тебе? Почему ты нарушаешь установленный мной закон?». Тот в ответ: «Государь, я не могу следовать этому твоему закону, ибо всякий день должен иметь восемь денариев,[20]а не трудясь все дни, не могу их заработать». Император говорит: «Почему восемь денариев?». Художник в ответ: «Всякий день в году я должен отдавать два денария, которые в юности получил взаймы, два я откладываю, два выбрасываю на ветер, два расходую». Император: «Об этом ты должен мне подробнее рассказать». Художник говорит: «Государь, слушайте! Два денария я всякий день даю отцу, ибо, когда был малым ребенком, отец мой каждодневно тратил на меня два денария; теперь он впал в нужду, и сыновний долг велит мне поддерживать его. Потому я всякий день даю отцу своему два денария. Два денария я откладываю для сына, который уже начал учение, чтобы, если я впаду в нищету, он возвратил мне их, как я возвращаю два денария своему отцу. Еще два денария я выбрасываю на свою жену, ибо она во всем мне прекословит и либо своевольничает, либо ворчит, и вследствие трех этих причин все, что даю ей, считай, я выбрасываю на ветер. Последние два денария я трачу на свою еду и питье. Меньшим мне не обойтись, а заработать восемь денариев я могу, лишь постоянно не покладая рук, и эти деньги могу собрать только, если буду каждодневно трудиться. Теперь вы знаете причину моего ослушания. Вынесите справедливое решение!». Император говорит: «Любезнейший, ты прав. Ступай и впредь спокойно работай».