Средневековые латинские новеллы XIII в. - [50]

Услышав все это, Аполлоний громко вскричал: «О, боже милостивый, ты, кто зришь небо и землю и на свет выводишь тайное, да будет имя твое благословенно». С этими словами он обнял свою дочь Тарсию и в душевном веселии поцеловал, горько заплакал от радости и говорит: «О, сладчайшее мое и единственное дитя, половина души моей, из-за тебя я останусь жить, ибо нашел ту, утратив кого хотел умереть!». Он громким голосом сказал: «Спешите, рабы, спешите, друзья, спешите все веселиться вместе со мной! Я нашел ту, что потерял, то есть единственную свою дочь».

Услышав крик, сбежались слуги, а вместе с ними прибежал и Афанагор, первый в городе человек, и, спустившись в трюм, они увидели Аполлония, плачущего от радости на шее своей дочери. Аполлоний сказал: «Вот моя дочь, по ком я крушился, половина души моей! Теперь я хочу жить!». Все вместе с ним заплакали от радости. Тогда Аполлоний, выпрямившись, снял траурные одежды и облекся в праздничные, а люди сказали: «Господин, сколь сходствует дочь ваша с вами. Если бы не было других свидетельств, сходство между вами было бы достаточным доказательством того, что Тарсия твоя дочь!».

Тогда девушка дважды, трижды и четырежды поцеловала отца и говорит: «О, отец! Благословен господь, который по милости своей дал мне увидеть тебя, жить с тобой и с тобой умереть!». И она рассказала ему, как сводник, купив ее, поместил в лупанар и как бог хранил ее девственность. При этих словах Афанагор, опасаясь, как бы Аполлоний не отдал дочь за другого, упал к его ногам и сказал: «Заклинаю тебя богом живым, который сохранил тебя для твоей дочери, не отдавай Тарсию ни за кого, кроме меня. Я ведь первый человек в этом городе; благодаря мне она осталась девой и с моей помощью обрела отца». Аполлоний говорит ему: «Не могу тебе отказать, ибо ты сделал моей дочери много добра, и потому, я надеюсь, она будет твоей женой. Теперь же следует наказать сводника».

Афанагор пошел в город и, созвав горожан, говорит: «Город не должен страдать из-за одного безбожного человека. Знайте, что царь Аполлоний, отец Тарсии, здесь! Вот его корабли спешат с большим войском, чтобы смести с лица земли наш город из мести своднику, который поместил его дочь в лупанар». После этих слов Афанагора стал стекаться народ и началось такое волнение, что не было ни одного мужчины и ни одной женщины, которые не устремились, чтобы увидеть царя Аполлония и просить его о милосердии. Афанагор говорит: «Чтобы город наш не был разрушен, я советую вам выдать сводника Аполлонию». Тотчас сводника схватили и со связанными за спиной руками повели к царю.

Аполлоний в царских одеждах, с остриженными уже волосами возложил на голову диадему и, поднявшись на возвышение вместе с дочерью, сказал горожанам: «Вы видите деву Тарсию, сегодня обретенную отцом, которую алчный сводник обрек растлению и пороку, не желая уступить ни настояниям друзей, ни просьбам, ни посулам. Отмстите же за мою дочь!». Все сказали в один голос: «Владыка, сводника следует сжечь заживо, а его богатство отдать Тарсии!». И вот сводника привели к царю, и на глазах всех он был брошен в костер и сгорел. Тарсия говорит надсмотрщику над женщинами в лупанаре: «Отпускаю тебя на свободу, ибо по доброте твоей и горожан я осталась девой». С этими словами она дала ему двести золотых и вольную. Тарсия также даровала свободу всем девушкам из лупанара, которых привели к ней, и говорит: «За то, что до сих пор вы были рабынями, сейчас вы получите свободу».

Аполлоний сказал народу: «Благодарю вас за доброту, которую вы выказали мне и моей дочери; я дарую вам пятьдесят фунтов золота». Все в знак благодарности наклонили головы. После этого горожане в середине города поставили Аполлонию статую и написали на ее основании: «Аполлонию Тирскому, пощадившему наши дома, и чистой деве Тарсии, его дочери».

Спустя немного дней Аполлоний к радости всего города отдал свою дочь за Афанагора и вместе с зятем, дочерью и слугами решил, прежде чем воротиться на родину, плыть в Тарс. Но во сне ангел призвал его держать путь в Эфес, посетить вместе с зятем и дочерью тамошний храм и во всеуслышание поведать в нем о злосчастиях, которые он перенес начиная с юности, затем отправиться в Тарс и отомстить за свою дочь. Пробудившись, Аполлоний рассказал свой сон зятю и дочери. Они говорят: «Делай, господин, как тебе угодно». Тогда Аполлоний велел кормчему идти в Эфес.

Когда царь Аполлоний вместе со своими спутниками сошел на берег, он направился в храм, где жена его жила среди храмовых жриц. Он попросил, чтобы ему отперли двери, что и было сделано. Когда жена Аполлония узнала, что пришел некий царь с дочерью и зятем, украсила голову убором из драгоценных камней, надела пурпурные одежды и, окруженная толпой прислужниц, вошла в храм. Она была на редкость хороша собой, и вследствие ее безукоризненной чистоты все говорили, что нет девы более чтимой, чем она. Увидев царицу, Аполлоний не узнал ее и вместе с дочерью и зятем пал к ее ногам, ибо сияние ее красоты было таково, что глядящим казалось, будто перед ними сама богиня Диана. Аполлоний пожертвовал в храм богатые дары, а после этого, как велел ему ангел, начал свою повесть: «Я от рождения царской крови и был наречен именем Аполлоний Тирский; полностью овладев знаниями, я разгадал загадку нечестивого царя Антиоха, чтобы получить в жены его дочь. Но он лишил ее девственности и длил этот нечестивый союз, а потому пытался меня убить. Я спасся бегством, но потерял во время морской бури все; после этого меня приютил царь Альтистрат и был так благосклонен ко мне, что отдал мне в жены свою дочь. После смерти Антиоха вместе с женой я отправился, чтобы принять его царство. Жена моя родила на корабле вот эту мою дочь и умерла родами. Положив ее в ковчежец, я пустил его в море, и, чтобы обнаруживший этот ковчежец мог достойно похоронить царицу, вместе с нею там лежали двадцать золотых сестерциев. Эту же мою дочь я вверил присмотру негодных людей и отправился в Верхний Египет. Вернувшись через четырнадцать лет за своей дочерью, я услышал от людей, на чье попечение ее оставил, что Тарсия умерла, и пока в это верил, жил в печали, ходил в траурной одежде и просил себе смерти, а теперь дочь мне возвращена».