Средневековье и деньги. Очерк исторической антропологии - [24]

По Ганзе за XIII в. есть численные данные благодаря долговым книгам, заведенным в разных городах, таких, как Гамбург, Любек и Рига. Активность Ганзы оказалась слабой лишь в единственном секторе, английском, для которого есть численные сведения. Ганзейцы умели навязать партнерам очень благоприятный для себя режим погашения долгов, что было признаком растущего значения кредита в крупной торговле XIII в. Они получали также оплату за спасение моряков и купцов, жизнь которых оказалась в опасности из-за кораблекрушения. Но, главное, они добились существенного сокращения таможенных тарифов, тщательной фиксации пошлин, которые должны были платить, а также гарантий, что эти пошлины не будут увеличены и не будут введены новые. Это относилось, например, к тарифу, предоставленному ганзейцам в 1252 г. графиней Фландрской. Использование кредита, чаще всего в подражание практике итальянцев, занимавших передовые позиции в денежной сфере, широко распространилось на ганзейской территории в XIII в. Оно было регламентировано, и города завели в конце XIII в. долговые книги, обеспечивавшие официальную гарантию этих операций. Однако рост денежного обращения, произошедший вследствие активности ганзейцев, оказался ограниченным в восточной части их торговой территории, поскольку там сохранялись меновая торговля и «кожаная монета», то есть шкурка куницы в качестве денежной единицы. Ввести металлическую монету в Пскове и Новгороде, где в конце XIII в. всякая торговля в кредит была запрещена, не удалось. В монетной сфере у ганзейцев были успехи и неудачи. Успехом было раннее получение городами права чеканки монеты, за исключением некоторых вестфальских и саксонских городов, где это право сохранили за собой епископы, а неудачей — невозможность сократить количество монет, ходящих на обширной территории Ганзы, что не позволяло упростить торговлю и вело к дополнительным затратам на обмен. Существовали любекские, померанские, прусские, рижские марки, бранденбургские талеры на востоке, рейнские флорины на западе. Самыми распространенными счетными монетами были любекская марка, фламандский фунт грошей, во вторую очередь — английский фунт стерлингов. Ганзейцы, прочно приверженные серебряной монете, со второй половины XIII в. препятствовали распространению золотых монет на своей территории. Итак, случай Ганзы показывает, что в средние века деньги вызывали появление экономических и политических единиц, иногда оригинальных, и сопровождали их деятельность.

7. ЗАЕМ, ЗАДОЛЖЕННОСТЬ, РОСТОВЩИЧЕСТВО

Рост потребностей в деньгах, который с XII в. затронул на Западе почти всех, выявил определенную нехватку монетной массы, находящейся в обращении, но прежде всего — недостаток наличных денег у людей средневековья. Одним из слоев населения, которые имели наибольшую задолженность, были, несомненно, крестьяне, поскольку продажа их продуктов — в основном дешевых, — ограниченная местными или региональными рынками, почти не приносила им монет, пока не получили развития, в основном с XIII в., так называемые «технические» культуры, такие, как вайда и конопля, не стали важней инструменты, из-за чего повысилась роль кузнеца, — от слова, обозначающего эту профессию, во время появления фамилий произошли многие патронимы, как Фавр, Февр, Лефевр во французском языке, Смит — в английском, Шмитт или Шмидт — в немецком, не считая языков, ставших ныне диалектами, как бретонский, где слово «кузнец» широко встречалось в его кельтском звучании — le goff.

Процентный заем между евреями и христианами

Не вникая глубоко в вопрос крестьянских долгов, который трудно поддается детальному изучению, отметим, что, например, в Восточных Пиренеях в XIII в. кредиторами многих крестьян были евреи. Фактически рост спроса на деньги создал некоторым евреям состояние, хоть часто и более скромное, чем утверждала молва. Действительно, до самого XIII в. кредиторами были прежде всего, сообразно скромным потребностям того времени, монастыри, а потом, когда деньги стали использоваться в городе, роль заимодавцев в основном взяли на себя евреи, потому что, согласно Библии и Ветхому Завету, процитированным в начале книги, процентный заем был, во всяком случае теоретически, запрещен в отношениях между христианами, с одной стороны, между евреями — с другой, но разрешался в отношениях между евреями и христианами, и евреи, которых не допускали к сельскому хозяйству, нашли в некоторых городских ремеслах, как медицина, источник доходов, которые они могли увеличивать, ссужая неимущих городских христиан. Если в этом очерке о евреях говорится немного, то потому, что в тех частях Европы, где денежное обращение было наиболее интенсивным, евреи достаточно рано, в XII и тем более в XIII в., были вытеснены христианами и изгнаны из значительной части этой Европы — в 1290 г. из Англии, в 1306 г., а потом окончательно в 1394 г. — из Франции. Так что образ еврея как денежного воротилы порожден не столько реальностью — хотя мелкие заимодавцы-евреи существовали, — сколько измышлениями, предвестившими антисемитизм XIX в.[29]

Заем, естественно, сопровождался выплатой заимодавцу некоего процента. А ведь церковь запрещала кредитору-христианину брать такой процент с должника-христианина. Вот тексты, на которые чаще всего ссылались: