Средневековая Европа. Штрихи к портрету - [7]

Будущее без запаха

Леонардо да Винчи был настолько напуган парижским зловонием, что спроектировал для короля Франсуа Первого туалет со смывом. В плане великого Леонардо были и подводящие воду трубы, и канализационные трубы, и вентиляционные шахты, однако... Как и в случае с вертолетом и подводной лодкой, Леонардо поторопился и с созданием туалета – всего-то на каких-нибудь пару сотен лет. Туалеты построены не были. В те же времена среди знати был популярен некий вид «портативного унитаза» – банкетки с дыркой сверху и вынимающимся изнутри резервуаром. Мебельщики изощрялись, вуалируя стульчаки под стулья, банкетки, письменные столы и даже книжные полки! Все сооружение обычно богато украшалось деревянной резьбой, тканевой драпировкой, позолотой.

В те времена помпезность туалетных процедур могла означать действительно реальную власть. Король Франсуа (правил с 1515 по 1547 год) был первым, кто придумал «королевские приемы на горшке». Королева-мать Екатерина Медичи также устраивала у себя подобные приемы, а когда ее муж умер, сменила бархат на стульчаке на черный. Следуя моде, вся французская знать также ввела в свой обиход «тронные приемы». Но наконец впереди забрезжило будущее без запаха. В 1775 году некий британец по имени Александр Каммингс догадался-таки согнуть отводную трубку унитаза в виде буквы «V», чтобы небольшое количество воды не выпускало запах испражнений. Каммингс – тот самый человек, перед которым за изобретение современного туалета со смывом человечество должно склонить голову. (История туалета Консьержъ 2 февраля 2004 года)

Не имевшие канализации средневековые города Европы зато имели крепостную стену и оборонительный ров, заполненный водой. Он роль «канализации» и выполнял. Со стен в ров сбрасывалось дерьмо. Во Франции кучи дерьма за городскими стенами разрастались до такой высоты, что стены приходилось надстраивать, как случилось в том же Париже — куча разрослась настолько, что говно стало обратно переваливаться, да и опасно это показалось — вдруг еще враг проникнет в город, забравшись на стену по куче экскрементов. Стену надстроили. Но внутри, за стеной, было не лучше. В дождливые дни потоки дерьма неслись по улицам, бурля под десятками никогда не пустовавших виселиц — мрачного украшения города — от Гревской площади до Круа дю Тируар, от моста Сен-Мишель до Нового моста.

Иногда Париж пытались от говна чистить. Первый такой «коммунистический субботник» в Париже был произведен в 1662 г., и это событие так поразило современников, что по его поводу была выбита медаль.

«Руанский сифилис и парижская грязь исчезают только вместе с теми, кого они коснутся», — говорит старинная пословица. Необходимость вдыхать удушающий запах этой грязи вынудила монсеньора Альфонса дю Плесси де Ришелье, кардинала- архиепископа Лионского, примаса Галлии, который, не дрогнув, лечил больных чумой в своей провинции, отказаться от поездок в Париж даже тогда, когда его призывали туда важные дела, связанные с религией». (Эмиль Мань Повседневная жизнь в эпоху Людовика XIII)

Только в XIX веке во Франции произошел сдвиг в деле «сортиростроения» — появляются кабинки с короткими дверями, откуда всегда торчали чьи-то ноги. Стояли они не где-нибудь в тенечке, а на тротуарах главных улиц. Но в Латинском квартале Парижа еще в конце XIX века нечистоты просто пускали течь по улицам — там до сих пор в середине каждой улицы есть такая характерная ложбинка. Тогда дамам самое главное было — чтобы туда не попал подол платья...

Англия

Лондон не сильно отличался от Парижа. У англичан в «приличных» домах содержимое ночных горшков выливалось в камины. Не возбранялось и попросту мочиться в пылающий огонь. Пованивало, конечно, но зато в огне погибали зловредные бациллы. В начале XIV века в королевском дворе Лондона была устроена, рядом с банкетным залом, «частная комната», ее можно увидеть и сегодня. В этой комнате стоял стульчак, содержимое которого по покатому желобу скатывалось в расположенный под стеной замка ров с водой. Рвы, как известно, служили замкам защитой. Вскоре эти рвы превратились в источники бедствия.

Простые же люди, не владеющие каминами и «частными комнатами», также, как и по всей Европе, выливали продукты своей жизнедеятельности из окон. Разница была только в том, что власти, не полагаясь на сознательность граждан, не выпускали, как в Париже, заведомо неисполняемые указы, запрещающие выливать дерьмо на головы соседям, а учредили специальных городских сторожей. Одной из главных забот этих сторожей было предупреждение ночных прохожих об опасности. Сторож был обязан следить за окнами второго этажа, и если оттуда показывалась рука с горшком, то страж порядка кричал, предупреждая прохожего. Введена эта должность была первоначально указом английского короля, так как по по тогдашним устоям морали не было ничего более обидного, чем попасть под выплеск ночной вазы или помоев. А для горожан это был неплохой спорт, так как не было более веселого занятия, чем окатить говном вельможу познатнее. При этом вломиться тут же, по горячим следам, в дом обидчика было нельзя. Правда вламывались, и закалывали кинжалами — но тогда и сами подвергались судебному преследованию. В общем в городе оказалось проще ввести ночного смотрителя, чем изменить мораль и построить закрытую канализацию. На стороне такой морали стояла инквизиция, так как все происходившее ночью считалось кознями Дьявола. И признаться что тебя облили — позор, так еще и горожанин всегда мог сказать что это не он плеснул на графа, а нечистый.