Среди тысячи слов - [13]
Я, Эдип, которого все называют Великим.
Я уставилась на него, открыв рот.
«Эдип Великий».
– Черт побери, – прошептала я.
Краем глаза я видела, что Энджи улыбается, хотя ее взгляд был прикован к сцене.
– Говорила же…
Мы и слова не произнесли до того, как закрылся занавес. Я едва двигалась, хотя пружина в подушке впивалась мне в зад. Пожарная тревога не отвлекла бы меня ни на секунду от действа на сцене.
Как и любой ученик старшей школы, я читала Эдипа на английском с учебником Spark Notes[20], потому что кому какое дело до парня, который спал с собственной матерью?
Этим вечером мне было дело. Во всех отношениях. Я жила этим. Когда Айзек стоял посреди сцены, я тоже там была, в Фивах, смотрела, как разворачиваются события, и отвернуться было невозможно. Я задержала дыхание, когда Эдип бросился навстречу своей ужасной судьбе, пытаясь раскрыть тайну, которую делила со всеми присутствующими в театре. Тайну, которую я отчаянно хотела знать.
Личность. Цель. Самостоятельность.
«Правда, – прошептал голос в бесконечной тьме. – Что от меня осталось?»
Когда Эдип узнал, что путешественник, которого он убил много лет назад, был его отцом, а женился он на матери, страдание было искренним и мощным. Практически разрушительным. Его мучительное отрицание разносилось по всему театру, словно могло поколебать само его основание. Обрушить все здание на него, когда он упал на колени.
Когда Иокаста – его жена и мать – повесилась, горе и боль царя притянули зрителей слишком близко.
Когда он сорвал золотые фибулы с ее платья и с помощью них выцарапал глаза, театральная кровь, брызжущая из-под его ладоней, была такой же настоящей, как и кровь, испуганно бьющаяся в наших венах. Его агония наполнила все крики, все слоги, все слезливые ахи. И у нас не было другого выбора, кроме как тоже это почувствовать.
Я едва замечала всхлипы с соседних мест. Люди передавали платки и судорожно выдыхали. Но только когда Эдип, очистившись от ужасного веса пророчества, был изгнан из дома, я расплакалась, и слезы полились по щекам. Павший царь, низвергнутый в темноту, вынужденный бродить в одиночку.
Опустился занавес, и мы все вскочили на ноги, громогласно аплодируя. Толпа заорала громче, когда Айзек вышел на поклон. За бородой и потоками крови он казался изможденным. Потом он улыбнулся. Это была яркая, захватывающая дух, триумфальная улыбка человека, прошедшего темный путь и вышедшего на свет.
Я хлопала снова и снова и не вытирала слезы, текущие по щекам, а затухающее пламя огня во мне становилось все больше и тянулось к сцене.
Глава пятая
Айзек
Безумие после спектакля всегда казалось мне сюрреалистичным. Поздравительные объятия и похлопывания по спине от состава актеров словно касались чьего-то другого тела, пока я смотрел из-за угла, все еще потерянный и связанный с Эдипом. Некоторые актеры называли это «быть в кураже», но Мартин называл это «потоком». Поток творчества, в котором спектакль переставал быть спектаклем и становился реальностью.
«Поток» был моим наркотиком. Я начинал желать его, как только покидал театр. Я бы продал все, что имею, чтобы жить в том месте, где болезненные эмоции, пойманные в ловушку внутри меня, освобождались. Тогда я становился открытым и настоящим и все же защищенным костюмами и декорациями.
Лоррен Эмбри, сорокалетняя школьная учительница, играющая Иокасту, заключила меня в долгие объятия. Когда она отстранилась, в ее глазах стояли слезы.
– Каждый вечер, – сказала она, держа мое лицо в руках. – Как ты можешь столько отдавать каждый вечер?
Я пожал плечами.
– Просто выполняю свою работу.
Мы направились в гримерку, чтобы переодеться и стереть театральный грим, а в моем случае еще и фальшивую кровь. Переодевшись в повседневную одежду, остальные чесали языками и обсуждали спектакль, сокрушаясь, что осталось всего одно представление. Они попрощались и направились на встречу с друзьями и родственниками, пришедшими посмотреть на них. Как обычно, мне было немного любопытно, стоял ли батя среди толпы в фойе. Как обычно, я подавил интерес.
«Только если с каждым билетом давали бутылку Old Crow».
Гримерная теперь стояла пустая, за исключением меня, Мартина и Лена Хостетлера, игравшего Креонта.
– Парни, хотите выпить пива? – спросил он. А потом засмеялся: – Черт, Пирс, постоянно забываю, что тебе только восемнадцать, о царь, а не тридцать.
Мартин, стройный мужчина с гривой седеющих волос и большими голубыми глазами, засиял.
– Вообще-то сегодня…
Я кинул на него предостерегающий взгляд в зеркале, слегка качнув головой.
– …неподходящее время, – закончил он мысль. – Спасибо, Лен.
Лен отсалютовал.
– Какую пьесу ставим после этого, герр Режиссер? Вы приняли решение?
– Да, я решил, что это будет «Гамлет», – ответил Мартин, встречаясь со мной взглядом в зеркале.
– Хороший выбор, – заметил Лен. – Напрашивается вопрос, что пришло вам в голову раньше – пьеса или актер? – он засмеялся и похлопал меня по плечу. – Я шучу, парень. Ты гениален. Как обычно. – Он повернулся к Мартину: – Нам нужно использовать талант этого парня, пока Голливуд или Бродвей не забрали его, я прав?
– Точно мои мысли, – сказал Мартин.
Шарлотта Музыка жила и расцветала в моем сердце, выливаясь в совершенную гармонию, наполненную любовью. До тех пор, пока случившееся, не разделило мою жизнь на Прошлое и Настоящее. Прошлое было светом, любовью и музыкой. Настоящее стало темнотой, холодом и тишиной. И теперь я беспомощно падаю, глядя на приближающуюся землю.Ной Адреналин был моим топливом. А я – спортсменом-экстремалом. Пока очередной прыжок со скалы не обернулся крахом. И моим спутником раз и навсегда стала кромешная тьма. Теперь каждую ночь мне снится кошмар: белый снег и голубое небо, золотые переливы заката и изумрудная вода.
Он лишился всего. Она сумела зажечь для него небеса… Никогда больше не позволю сделать свое сердце чьей-то игрушкой. Никогда больше не позволю парню встать между мной и моими целями. Никогда больше я не буду любить, если не почувствую, что меня любят так же сильно. Таковы мои клятвы, которые стали реальностью, едва он вернулся домой. Он берег мое сердце. Он помог найти мне свое предназначение в жизни. Он любил меня такой чистой и сильной любовью, о какой я не смела и мечтать. Но это продлилось ровно до того момента, пока я не обнаружила, что мое счастье было соткано из лжи.
Тео Когда ты ушел, мой мир будто рухнул. Я помню наше прощание и твои последние слова. Тогда я поклялся, что позабочусь о Кейси, хотя и не знал, как выполнить это обещание. Но, наверное, именно оно дало мне силы двигаться дальше. Двигаться вперед, чтобы исцелиться и жить вновь. Ведь там, где руины, есть надежда найти сокровище. Думаю, я его уже нашел. Кейси Я уехала в Новый Орлеан и считала, что это поможет мне забыться. Все еще пела, и люди аплодировали моему горю, но теперь было все равно. Ты возвращался ко мне в воспоминаниях, и твои слова жгли мне сердце.
Он поклялся никогда не влюбляться. Она подарила ему шанс дотянуться до звезд… Я влюбилась в Коннора. В его стихи, в его слова, которые проникают мне в самое сердце, в его прекрасную душу. Он понимает меня так, словно читает мысли. И я не могу, да и не хочу бороться со своими чувствами. Но если я люблю Коннора, тогда почему меня как магнитом тянет к Уэстону? Высокомерному, угрюмому, острому на язык Уэстону, чей ледяной взгляд обжигает. Ни один из нас не может отрицать тех искр, что вспыхнули между нами. Когда волею случая Коннор и Уэстон отправляются в армию, в горячую точку, я понимаю, что мое сердце они забрали с собой.
МАКС Я достиг самого дна, заполняя пустоту всем подряд. Мой организм был истощен ночными сменами в «Скорой». Став медбратом миллионера Эдварда Марша, я надеялся обрести билет в лучшую жизнь. Там я встретил его сына, и мое сердце наполнилось надеждой. Вот только его душа была соткана из боли. И я никак не мог ему помочь. Я был бессилен.САЙЛАС Я сын миллионера, и в будущем хотел возглавить семейный бизнес. Мечтая сделать из меня марионетку, отец отправил меня на терапию в лагерь, в котором я чуть не умер. Теперь я бездушная машина, и никому не под силу повлиять на меня. Макс стал единственным, с кем я вновь почувствовал себя живым. Мы сблизились, и это могло изменить все. Но было слишком поздно: я стоял на краю пропасти. И никто не мог меня удержать.
ДАРЛИН Три года длился мой путь до ада и обратно… Разум и тело были отравлены. Падать ниже было некуда. Сан-Франциско стал вторым дыханием. Шансом начать все заново, вспомнить, кто я есть. Вспомнить танцы… В этот раз я не сдамся. Последний, кого я бы хотела встретить здесь, это мой новый сосед. Будущий адвокат-моралист. И не думала, что смогу испытать тепло от одного лишь его взгляда. Но, падая в исцеляющую бесконечность, я понимала: «Он никогда больше не посмотрит на тебя как прежде, если ты расскажешь ему правду». СОЙЕР Экзамены, встречи в суде – каждую минуту я балансировал на краю пропасти.
Мартин покидает Англию, чтобы заработать на безмятежную жизнь со своей обожаемой Поппи Дэй, но пропадает без вести. Крошка Поппи до последнего надеется на лучшее, но однажды до нее доходит жуткий слух – Мартина похитили, и его жизнь в любой миг может оборваться. Тогда она решается на безумный, отчаянный поступок. Облачившись в восточное одеяние, Поппи отправляется в далекий, загадочный Афганистан, выдав себя за известную журналистку. В одночасье повзрослевшая Поппи оказывается без какой-либо защиты в самом сердце недружелюбной страны, среди гор и кишлаков, в компании отчаянного журналиста Майлза Варрассо и одного из местных головорезов, Зелгаи Махмуда.
Друзья женятся, заводят детей и переезжают за город, и только у Джилли Браун ничего не происходит. Ей кажется, будто она пропустила последний автобус домой. По совету приятелей, чтобы справиться с депрессией и решить материальные проблемы, Джилли ищет жильца с понедельника по пятницу. Но она никак не ожидает, что в ее двери постучится красавец, телевизионный продюсер Джек Бейкер. Сама судьба дарит ей шанс снова стать счастливой. Девушка попадает под очарование Джека, и ее захватывает увлекательный вихрь чувств.
Две романтические истории в одной книге. Они пропитаны пряным ароматом дальних стран, теплых морей и беззаботностью аборигенов. Почти невыносимая роскошь природы, экзотические нравы, прекрасные юные девушки очаровывают и французского солдата Жана Пейраля, и английского морского офицера Гарри Гранта. Их жизнь вдали от родины напоминает долгий сказочный сон, а узы любви и колдовства не отпускают на свободу. Как долго продлится этот сон…
Если ты юная герцогиня и крон-принцесса, это не значит, что тебе суждено безбедное существование. Напротив, это значит, что твоя жизнь висит на волоске. В мире, который наступил на Земле после опустошительной «Бури войн», дети королей, президентов и других правителей заперты в обители, которая очень мало отличается от тюрьмы. Их жизнь – залог мира. Если страна объявит войну соседям, наследника правящей фамили ждет бесследное исчезновение. Так решил Талис, искусственный интеллект, всемогущий и всевидящий страж человечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Придумать себе жизнь… разве такое возможно?Громкий успех «Маленьких ошибок больших девочек» Хизер Макэлхаттон доказывает — еще как возможно!В реальной жизни, совершая выбор, мы понимаем: сделанного уже не изменить.А что, если бы это все-таки оказалось возможно?Перед вами — уникальная книга. Вы сами будете выстраивать ее сюжет и решать, как жить вашей героине дальше.Снова и снова надо делать выбор.Поступать в институт — или идти работать?Бросить бойфренда — или выйти за него замуж?Родить ребенка — или предпочесть карьеру?Отправиться в путешествие — или купить шубу?У каждого решения — свои последствия.Все как в жизни — за одним исключением: сделав неверный шаг, вы можете вернуться к началу — и попробовать заново!
Я любил бы тебя вечно, если бы у меня был выбор… Джона: Мой мир был тусклым и бесцветным, пока в него не ворвалась ты: яркая, импульсивная, отчаянная. Именно ты научила меня жить в полную силу, ты исцелила мое слабое, истерзанное сердце. Помнишь, в ту ночь ты уснула у меня в машине? Тогда я не знал, что в тот момент началась вся моя жизнь, вернее, то, что от нее осталось… Кейси: На концертах я всегда была на высоте, но чувствовала себя точно осколок разбитого стекла. Каждый день – новый парень, новое место… То утро стало особенным.
НАТАЛИ Слова и фразы из книг Рафаэля Мендона, известного писателя, впились ей в душу. Она была влюблена в его истории. Романы стали утешением Натали после утраты родителей, а персонажи – лучшей компанией в минуты одиночества. Девушке казалось, что этого достаточно. Но однажды она встречает наяву героя своих грез… ДЖУЛИАН Каждый вечер он заходит в ее кафе и что-то пишет в тетрадях. Мимолетные улыбки, пара фраз, и на этом все. Но странную боль в сердце все сложнее объяснить. Джулиану кажется, что теперь все его истории написаны для нее.
Холден Родители хотели сделать из меня «идеального сына». Они поняли свою ошибку, когда я вернулся из лагеря терапии в истерике, весь избитый. Потом была кушетка лечебницы для душевнобольных. Из-за холода, что впился в меня ледяными клешнями. Да, я все так же крут, но теперь уже сломлен. Больше никого не подпущу к себе и на метр. Мне осталось продержаться год в Санта-Крузе, после чего я заберу наследство и начну все сначала. Я не планировал влюбляться. Но судьба смеется над нашими планами, не так ли?Ривер Что для меня счастье? Семейная автомастерская, дом, жизнь в Санта-Крузе. Футбол не входил даже в десятку.
ЗЕЛЬДА Десять лет назад похитили мою младшую сестру. Ее не удалось спасти. Я никогда не плакала. Но изливала боль в своем графическом романе. Моя героиня гналась за похитителями детей, чтобы помешать им исполнить свой замысел. Когда все стало хуже некуда, я познакомилась с Бекеттом. Его сердце было добрым, но душа тонула во мраке собственного прошлого. Он чувствовал вину, как и я. БЕКЕТТ Я покончил с будущим, когда пошел на то преступление, совершив адскую глупость. Мой путь не был устлан розами. Я был беден и отчаян. В мире столько грязи, что, когда находишь свет, тянешься к нему изо всех сил. Зельда была именно такой.