Сравнение двух академий - [40]
Так что неудивительно, что меня на пятой паре (как раз по математике) в понедельник клонило в сон.
Эйлерия, седая женщина со всклоченными волосами и в чёрной мантии, похожая на колдунью, которыми пугают детей, чёрным вороном металась между пятью досками, объясняя материал.
На сей раз у нас была геометрия Лобачевского.
– Кстати, – вдруг сказала Эйлерия, прекратив метаться, – кто-нибудь назовёт мне математические достижения нашего мира?
Сонливость как рукой сняло. Все знали – не ответишь сейчас, получишь кучу дополнительных заданий.
– Нолан? – спросила Эйлерия.
Как оказалось, Кирира уже успела поднять руку.
– Таких нет, – спокойно ответила злодейка.
– Почему? О’Доннелл?
Есть, кстати, у нашей математички ещё одна особенность. Она почти всегда на трудные или на вопросы на смекалку вызывала Гайвет. Может, из-за какой-нибудь личной неприязни, а может, готовила тем самым из неё первоклассного злодея, достойного представителя своей династии.
– Не успеваем за прогрессом остального мира, – ответила О’Доннелл.
Эйлерия улыбнулась. Хищно так, неприятно, показав свои гнилые зубы. Обычно подобная улыбка предвещала гору дополнительных заданий.
– Верно, – просто ответила она.
Любой другой преподаватель зачислил бы дополнительные баллы за такой ответ, но только не Эйлерия. И мне уже страшно, как мы будем сдавать экзамен по математике? Сможем ли хотя бы получить допуск?
– Странно, не правда ли? Технически обгоняем, про магию я молчу, а по математике – нет. И это меня крайне огорчает. Надеюсь, что кто-нибудь из вас исправит это упущение.
По закону жанра повисла торжественная тишина и откуда-то зазвонил колокол.
«Похоронный мотив», – отметила я про себя.
Видимо, это означало конец всем мечтам Эйлерии. Или, наоборот, начало чьих-то страданий, потому что добровольно заниматься математикой в нашей группе не хотел никто, в том числе и Зловещая четвёрка, как мы прозвали про себя Гайвет и её компанию.
– Итак, – сказала Эйлерия после паузы, – возвращаемся к теме нашего сегодняшнего урока. Как я уже говорила …
– Эврика! – послышалось откуда-то из конца аудитории (я и Эивас сидели на первых партах).
Все дружно посмотрели туда. Ёрш счастливо улыбался и, казалось, ещё немного и сейчас станцует от радости.
Что его так впечатлило? Рисунок что ли удачный нарисовал?
– Ёрш! – прикрикнула на него Эйлерия (злодейское имя плотно прилепляется к её владельцу).
– Простите меня, Эйлерия, но математика подарила мне великую идею, – сказал парень.
Наличие великих идей, разумеется, в АЗиРе поощрялось.
– Я очень рада, – ответила математичка, поощрённая, и продолжила свой урок.
– Виилам, – задержал меня после пары Ёрш.
Математика была последней, и мы могли пойти домой.
– Мне нужно с тобой поговорить, – объяснил напарник и, взяв меня за руку, направился со мной в первую попавшуюся пустую аудиторию.
Ёрш, в принципе, предпочитал беседовать со мной с глазу на глаз, чтобы никто не мог воспользоваться нашими идеями, так что его поведению я не удивилась.
Когда он закрыл дверь на ключ, я произнесла:
– Я нашла одну неплохую книгу об Избранных.
Мне Вероника вчера скинула ссылку на неё. Я прошла по ссылке, просмотрела – мне понравилась эта книга.
Ёрш улыбнулся.
– У меня есть идея получше, – заговорщически произнёс он и, подойдя ко мне близко-близко, шепнул на ухо. – Я теперь знаю, как завоевать этот мир.
Опять двадцать пять. Не успели доделать один проект, как уже появился другой. Как же я хорошо понимаю папу и его слова о бесконечной погоне за чем-то непонятным. Лучше Ёрш в любви бы признался!
– Слова Эйлерии заставили меня задуматься о нашем мире. Мы представляем себе пространство, как прямую линию, но что если она не прямая? Если наш мир в геометрии Лобачевского?
Здесь я напомнила окрылённому Ершу, что есть как минимум ещё одна геометрия.
– Да, я в курсе. Но я не об этом. Что если есть что-то, что существует одновременно с нами?
– Параллельные миры были открыты ещё в 1889 году Валаном Кларком.
Ёрш раздражённо махнул рукой.
– Ты не понимаешь. Я говорю не о параллельных мирах, а о некой границе, грани, не знаю, как ещё назвать в нашей реальности. Что-то среднее между нашим и мёртвым миром.
А, вот теперь стало понятнее.
– Ты хочешь открыть это пространство и узнать, что там?
– Да, Виилам. Мы вместе сделаем это.
«Мы?» – к такому повороту я была не готова. Почему я должна участвовать в этом?
– Ты единственный человек, который со мной общается, – словно прочитал мои мысли Ёрш. – И ты одна из немногих, кто изучал Светлый язык. С языком Теней у тебя также проблем нет.
Не спорю, язык Теней мне давался легко, потому что в школе я его немного изучала. А вот другие языки заклинаний – нет.
– Шорохов и Вздохов я сам знаю, Манящий у меня немного получается, а вот Потусторонний … С ним могут возникнуть проблемы.
Это точно, Потусторонний мы будем проходить только в следующем семестре, у небезызвестного мне вампира Арнольд Пассендо́рфера, а пока у нас был Манящий язык, который мне совсем не давался.
– Есть ещё Жёлтый и Крови. Впрочем, разберёмся.
– Зачем тебе все языки заклинаний? – удивлённо спросила я.
Разве одного из них не будет достаточно для прогулки в эти вне реальности?
Кто же он на самом деле — красноглазый демон-воин Омега с магической Печатью и огромным мечом? Владеющий ядерной физикой и магией, безудержный в бою, он прибыл в закрытый мир неизвестно откуда и вновь собирается уйти неизвестно куда. По континенту красноглазый путешествует с учеником палача и эльфийской принцессой-оборотнем. Всюду, где появляется эта странная троица, льется кровь. Боги-Светила, эльфы и люди, орки и тролли, вампиры и нетопыри не могут понять, как дерзкий пришелец осмеливается творить столько зла.Но пока для Омеги не находится соперника…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Любить банкирш занятие небезопасное… Журналисту Сергею Резанову жизнь не оставила выбора. Он обязан защитить свою женщину и еще не рожденного ребенка. Ситуация осложняется тем, что Ксения далеко небезгрешна, и оппоненты вправе предъявить ей счет на весьма солидную сумму. Среди этих оппонентов, как криминальные авторитеты, так и чиновники, которые никак не могут взять в толк, откуда явился сумасшедший, утверждающий, что жизнь ребенка дороже миллионов баксов. А потом вдруг из финансово-криминального беспредела возникает фигура «жреца Атемиса», сухого, прямого как палка старца, взявшего на себя роль судьи и палача.