Сравнение двух академий - [10]

– Я знаю, кто нанёс твоей семье урон.

Что я сказала? Как будто для него это было тайной за семью печатями, а я благородно открыла её. Так, Виилам, соберись.

– Это был Кион Бирн, мой дядя.

Я всё же смогла произнести эту фразу. И тут же посмотрела н Эарлана, ожидая его реакции. Боли, возмущения, гнева … Но ничего этого не было. Одно лишь удивление.

– Вот как, – сказал Маккарти. – Не ожидал …

И всё? Или ещё будет продолжение?

– Но я рад, что ты мне это сказала.

Эарлан улыбнулся.

– Потом мне было бы сложнее принять эту правду.

– Принять?

Я ничего не понимаю. Он же должен ненавидеть меня!

– Неужели нам враждовать из-за того, что наши родственники друг с другом не договорились в своё время об арендной плате?

Согласна, звучит глупо.

– Давай забудем этот неприятный инцидент, – предложил Эарлан.

Мысли о подвохе мелькнули в моей голове и также быстро ушли. Надо доверять людям и

забыть о дурацкой подозрительности.

– Давай.

Мне стало легче. Намного.

– У тебя внизу сундук остался?

Точно! Совсем забыла про него! Я и Эарлан вышли из комнаты и пошли за сундуком.

В коридоре мы неожиданно встретили Шекилу (уже переодетую – и когда успела?) в компании незнакомых нам девушек, скорее всего, наших будущих однокурсниц.

– И здесь я им говорю: «Мы больше с вами не подруги, раз вы отказываетесь принять мой выбор», – услышала я слова Шекилы.

Не знаю почему, но я подумала, что она говорит о ссоре в академии со своими подругами-злодейками, свидетелем которой я была.

«Но всё не так было!» – возмутилась я.

К счастью, от того, чтобы ввязаться в бесполезный спор, меня спас Эарлан, просто дёрнув за рукав, тем самым напомнив мне о моём сундуке.

– Ты её знаешь? – тихо спросил у меня Маккарти.

– Да. Познакомились при поступлении и, как выяснилось, она одна из известных злодейских династий.

– Да? Значит, она осознала, что нужно творить добро и помогать людям?

Я закатила глаза. Наивность Эарлана меня удивляла.

– Нет, просто она испортила бланк поступления в Академию Зла и Разрушений, поэтому ей пришлось поступать сюда.

– Но ведь она могла поступить в любое другое учреждение. Почему же она выбрала нашу академию?

А вот на этот вопрос я ответ не знала, поэтому просто пожала плечами.

– Я думаю, что она решила исправиться, и мы должны дать ей шанс.

Меня кольнуло какое-то неприятное чувство. И, как я ни старалась подавить его, на моём лице оно всё же отразилось.

– Да, понимаю, что тебе нелегко в это поверить, но людям всегда надо давать шанс, Виилам.

– То есть, иными словами, даже зная, кто она, вы не будете к ней относиться предвзято?

У меня подобное поведение просто не укладывалось в голове.

– Да, – и виновато улыбнувшись (как будто он в чём-то был виноват), продолжил. – Я понимаю, мы мыслим немного по-разному, но надеюсь, потом ты поймёшь меня.

И больше ни слова не говоря, пошёл вперёд. Я некоторое время смотрела Эарлану вслед, потом, спохватившись, побежала его догонять. Мама не простила бы мне, если с сундуком её зелий что-нибудь произошло бы. Да и там есть опасные зелья, которые при неумелом обращении с ними могли принести бы много вреда, как ученикам, так и академии в целом.

Глава 3. Знакомство с попаданцами

На следующий день у нас начались занятия. Первым уроком была ботаника.

– Ботаника? – услышала я удивлённый и, даже сказала бы, возмущённый тон.

Я повернулась в ту строну и увидела русоволосую девушку невысокого роста, одетую в тёмный пиджак и юбку-шотландку. Такие юбки в чёрно-белом мире встречались нечасто, а потому девушка была …

– Попаданка, – шепнул мне на ухо Эарлан, стоящий рядом.

Я непонимающе посмотрела на него.

– Раньше их называли Избранными, – пояснил в ответ на мой невысказанный вопрос.

Ах, вот оно в чём дело. Избранными назывались люди не из чёрно-белого мира, которыеобучались в Академии Добра и Благоденствия и после её окончания боролись на стороне добра. Избранных злодеи не любили. Во-первых, у них, как и у эльфов, практически не было переходов на сторону зла, а, во-вторых, у Избранных начисто отсутствовало чувство меры.

Если они начинали бороться со злом, то боролись со злом масштабно, с размахом, причём добрякам тоже нередко попадало, чаще всего за их помощь злодеям. Хоть добро и враждовало со злом, а всё-таки такая преданность идеалам добра им не нравилась, поэтому в скором времени решили бороться со злом без участия Избранных.

– Но иногда случается, что люди узнают об Академии Добра и Благоденствия и поступают к нам, – объяснил Эарлан.

Борьбу со злом им больше не поручают, потому и называют теперь попаданками, от слова «попасть». Почему именно «попасть» я тогда не знала.

– Меня, кстати, Вероника зовут! – кричала попаданка.

Очевидно, она таким образом хотела познакомиться со всем коллективом. К счастью, мои сокурсники не отказывали себе в удовольствии поболтать с ней.

– У нас мир очень интересный! – говорила Вероника опять же на всю аудиторию, чтобы её все слышали.

«Неужели мы в их мире стали вести бы себя также?» – спросила я у себя.

Уж больно мне напоминало поведение попаданки поведение маленького ребёнка. Или я такая злая?

Я посмотрела на Эарлана. Он тоже слушал Веронику, но, поймав мой взгляд, ободряюще улыбнулся и шёпотом пояснил: