Спящий джинн. Кладбище джиннов. Война с джиннами - [26]

Кит Дуглас

инспектор-официал американского

филиала «Аид»

Когда нас вызвал Мартин Гриффитс и сказал, что нужна помощь чистильщиков, он ни словом не обмолвился, какая работа предстоит. А через час мы с Фарди выгружались на южной оконечности Ховенвипа, в смешанном буково-дубовом лесу. С воздуха я заметил, что небольшой участок леса оцеплен и в нем полно людей, но счел это естественным явлением. Встречал нас высокий широкоплечий парень с малоподвижным лицом и цепкими серыми глазами. Говорил он по-английски безукоризненно, и я поначалу не смог угадать его национальность, что меня поразило: в таких делах опыт имею немалый. Передвигался парень несколько необычно, словно крадучись и в то же время совершенно нескованно, и я по этому штриху определил в нем профессионала-безопасника: ребята туда подбирались лучшие из лучших по всем параметрам, хотя хочу отметить, что и в «Аиде» работают не хлюпики.

Парня звали Игнат Ромашин. Русский. Я с опозданием вспомнил, что у директора управления тоже фамилия Ромашин, хотел спросить – не родственник ли, но удержался. Работал он, как я и думал, в отделе безопасности. Его напарниками были двое: красивая смуглянка по имени Люция, военный историк, и совсем мальчишка, стажер, смущенный осознанием своей непрофессиональности и потому готовый пойти в огонь и в воду – только дай ему команду. Впрочем, мне он понравился, а вот я ему едва ли – ростом не вышел.

Что поделаешь, в детстве я немало натерпелся из-за своего роста, да и сейчас метр семьдесят два – рост нормального двенадцатилетнего парнишки. Но в работе это не мешает, а что касается личной жизни… я знаю, по крайней мере, одну женщину, для которой малый рост не имеет никакого значения.

Ромашин быстро ввел нас в курс дела. Фарди начал было по обыкновению ворчать, поглядывая на Люцию, но я его остановил. О «Суперхомо» я ничего не слышал, но случай с группой Шерстова в этом проклятом Ховенвипе еще был достаточно свеж в памяти. Наверное, я никогда не устану мериться силами со злым гением предков, создавших чудовищный военно-промышленный комплекс, следы которого то и дело вскрываются под пластами времени.

Я не приверженец тринадцатого пункта инструкции спасателей, именуемого в просторечии «срам» – сведение риска к абсолютному минимуму, тем не менее, прежде чем идти в атаку на подземелье Ховенвипа, продумал с Ромашиным все варианты возможных осложнений. В том, что неожиданности будут, я не сомневался. Фарди тоже. Причем он высказался об этом весьма недвусмысленно – такая у него была манера поведения. Ромашин, кажется, тоже понимал толк в таких вещах, но я чувствовал, что у него есть свое мнение насчет целесообразности риска, и я Фарди не поддержал, хотя впоследствии пожалел об этом.

Мы пригнали из Мексикан-Хаты грузовой катер с необходимым снаряжением и материалами, в том числе с установкой направленного взрыва и роботом-универсалом. Затем определили первый маршрут и установили вокруг намеченной зоны маяки, высвечивающие в воздухе при появлении человека грозные надписи: «Стой! Опасно для жизни! Работает «Аид».

В десятом часу утра приступили к выполнению плана. Проникнуть в сеть подземных ходов решили в ущелье, где Ромашин показал старую железную дорогу, сохранившуюся благодаря микробиологической консервации.

– Пойдем таким образом: впереди я, потом Фарди, потом вы, Игнат, – сказал я сухо, ожидая возражений со стороны Ромашина; обычно неспециалисты спешат проявить свою храбрость и показать презрение к опасности, но в «Аиде» это не проходит. Вопреки моим ожиданиям Ромашин спорить не стал, только пожал плечами, и я вздохнул с облегчением: он, очевидно, тоже угадал во мне профессионала и тем самым укрепил мое мнение о нем. Приятно работать в такой компании, на редкость молчаливой, но оперативной.

– Сначала надо пробить дорогу, – сказал вечно угрюмый Фарди, исследуя скалу, в которую упирались рельсы. – Вероятно, когда-то скала поворачивалась на шарнирах и открывала вход, но теперь ее придется взрывать.

– Может быть, поищем механизм? – робко предложил стажер. Ромашин полушутливо называл его варягом, парень внушал уважение своими габаритами.

– Потеряем время, да и управлялся вход скорее всего централизованно, изнутри. Я, пожалуй, начну с разрядника, Кит?

Фарди взял гравитудный разрядник – широкий черный диск на рукояти, подсоединил к нему энерговод и направил диск на скалу.

Я жестом предложил остальным отойти.

Звонкий удар потряс теснину ущелья, поверхность скалы покрылась частой сеткой трещин. От серии невидимых силовых шлепков скала стала расползаться грудой обломков, облако дыма и пыли скрыло под собой машины и Фарди с его грозным оружием. Только иногда в перерывах между грохотом гравитационных залпов доносилось его не менее мощное чихание.

Наконец канонада стихла, пыль осела, и Фарди, серо-белый от пыли, как мельник, привел в действие робота, похожего на помесь металлического паука и осьминога. Робот принялся разгребать кучу щебня, оставшуюся от скалы. Вскоре мы увидели черный зев туннеля. Это был именно туннель – искусственный ход в глубины каменного щита Ховенвипа. Диаметр его я определил в три метра. Перебравшись через груду не убранного полностью щебня, я заглянул под своды туннеля, и у меня отпало всякое желание идти туда.