Спящие красавицы - [17]

В этом доме Эгути пришел к выводу, что нет ничего прекрасней невинного лица спящей молодой женщины. Быть может, в этом и заключается счастливое утешение, дарованное нам на этом свете? Никакая красавица не сможет скрыть своего возраста, когда спит. А лицо молодой женщины всегда приятно во время сна, даже если она и не красива. Но может, в этом доме специально подбирают девушек, которые во сне так очаровательны. Эгути разглядывал маленькое личико спящей и, казалось, чувствовал, как мягко гаснут и его собственная жизнь, и суетные мысли. Если бы сейчас Эгути выпил снотворное и заснул, то эта благословенная ночь, без сомнения, стала бы для него счастливой, но он лежал тихо, не шевелясь, закрыв глаза. Эта девушка, напомнившая ему о женщине из Кобе, может быть, наведет еще на какое-нибудь воспоминание. Эгути было жаль засыпать.

Неожиданное предположение о том, что молодая женщина из Кобе встретила мужа, возвратившегося после двух лет разлуки, и вскоре забеременела, превратилось в уверенность, вызвало ощущение неизбежности такого хода событий. То, что было между ним и этой женщиной, считал Эгути, не принесет ни позора, ни бесчестья ребенку, которого она родила. Старику казалось, что эта ее беременность и рождение ребенка поистине благословенны. В лоне женщины зародилась и пришла в движение новая жизнь. И эта мысль еще острее дала почувствовать Эгути его собственную старость. Но почему все-таки эта женщина так спокойно, без сомнений и страха доверила ему свое тело? С ним ничего подобного не случалось за все его почти семьдесят лет жизни. Она не была похожа ни на проститутку, ни на искательницу приключений. Эгути чувствовал себя с ней не более виноватым, чем в этом доме, лежа рядом с таинственным образом усыпленной маленькой девушкой. Утром, лежа в постели, старый Эгути с нежностью провожал ее взглядом, когда она, откровенно спеша, уходила домой, где ее ждали маленькие дети. Эгути думал, что это последняя молодая женщина в его жизни, и она навсегда осталась в его памяти; да и она вряд ли его забудет. Ни один из них не получил глубоких ран, но оба до конца жизни будут хранить их встречу в тайне, а потому и не забудут друг друга.

Но как странно, что именно эта девчушка, «еще ученица», сейчас так живо напомнила ему женщину из Кобе. Эгути открыл глаза. Тихонько коснулся пальцами ресниц девушки. Она нахмурила брови, отстранила лицо и приоткрыла рот. Язык ее слегка высунулся и втянулся обратно, как будто погрузился в воду. Посредине ее совсем детского язычка появилась хорошенькая ямка. Старый Эгути почувствовал искушение. Заглянул в приоткрытый рот девушки. Интересно, свело, бы судорогой этот маленький язычок, если бы он сдавил шею девушки? Старику вспомнилась давняя встреча с проституткой, которая была еще моложе этой девушки. Эгути не питал интереса к подобным женщинам, но получил ее от человека, к которому был приглашен в гости. Эта девчонка все время пускала в ход свой тонкий длинный язык, совершенно безвкусный, и это раздражало Эгути. Из города доносились звуки барабана и флейты, на душе стало веселей. Стояла, по-видимому, праздничная ночь. У девочки был продолговатый разрез глаз и упрямые черты лица. Душа у нее не лежала к клиенту, и она откровенно спешила.

— Сегодня праздник, — сказал Эгути. — Хочешь поскорее пойти туда?

— Ах, какой понятливый. Ну, конечно. Я договорилась с подругой, и тут меня вызвали.

— Ну, ладно, — сказал Эгути, — ладно уж, иди скорее… Это в храме барабаны гудят?

— А хозяйка, она ведь будет ругаться?

— Ничего, я постараюсь все уладить.

— Да? Правда?

— Тебе сколько лет?

— Четырнадцать.

Девушка нисколько не стеснялась мужчины. Не чувствовала себя ни униженной, ни отвергнутой. Она была какая-то рассеянная. Второпях одевшись, убежала, спеша на городской праздник. Эгути, закурив, некоторое время прислушивался к звукам барабанов и флейт, к голосам уличных торговцев.

Сколько лет ему было в ту пору, Эгути не мог точно вспомнить. Судя по тому, что он без всякого сожаления отправил девочку на праздник, он был не так стар, как сейчас. Сегодняшняя девушка года на два, на три старше той, и формы у нее более округлые, женственные. К тому же ее усыпили, и она не проснется, а это большая разница. Она не проснется, даже если будут гудеть большие праздничные барабаны.

Эгути прислушался. Показалось, что доносится легкий шум холодного осеннего ветра в горах за домом. Теплое дыхание из приоткрытого рта девушки коснулось лица старого Эгути. Тусклый свет, окрашенный алым бархатом, проник даже внутрь ее рта. Эгути подумалось, что ее язык совсем не такой безвкусный и холодный, как у той маленькой проститутки. Ему захотелось в этом убедиться. В доме «спящих красавиц» он впервые увидел девушку, показывающую во сне язык. Старик хотел дотронуться до ее языка пальцем, но в груди его, будоража кровь, шевельнулось злое чувство.

Однако это неосознанное чувство не привело к жестокости и сопутствующему ей страху. Какое наибольшее зло может причинить мужчина женщине? Вот, например, приключения с замужней женщиной из Кобе или с четырнадцатилетней проституткой — всего лишь мгновения долгой человеческой жизни. Промелькнули и исчезли. Женитьба, воспитание дочерей — это долгое, внешне благопристойное существование, пролетевшее для Эгути как один миг. Но все это время он управлял жизнью жены и дочек и, может, даже способствовал изменению их характеров. Не в этом ли заключается зло? Очевидно, под влиянием обычаев и порядков, заведенных в мире, человек теряет способность отличить зло от добра.