Спускаясь к звездам - [20]

– Позади? – Ное криво усмехнулся. – Теперь это всегда будет со мной, такое не забывается.

– Так что же там все-таки произошло? – осторожно спросил Тоин, который чувствовал свою вину за то, что бросил товарища в беде, хотя и понимал, что это был единственный возможный выход на тот момент.

– Меня пытали. Но дело даже не в физических страданиях – этим меня не испугать. Я был готов к боли и даже к смерти. Ужас был в другом – дикари использовали какую-то странную психологическую методику – все эти песнопения, речитатив, факелы… В какой-то момент я перестал понимать, где я нахожусь, и что происходит. Передо мной мелькали искаженные ненавистью лица, целый калейдоскоп лиц. Они обращались ко мне, чего-то от меня хотели, но я не понимал, чего. Казалось, если я пойму и дам правильный ответ, то меня хотя бы убьют, и этот ужас закончится. Была секунда, когда я балансировал на грани сознания и уже готов был просить пощады, еле сдержался. И вот это самое страшное – они почти сломили меня, почти довели до сумасшествия этими своими фокусами.

– Судя по убранству помещения, в котором ты находился, это была церковь, – пояснил Тоин, во время миссии изучавший духовное наследие землян. – В таких местах дикари справляют свои культы. Тебе еще повезло – ты попал в плен к землянам, которые исповедуют достаточно миролюбивую религию.

– Миролюбивую? – перебил Ное. – Я бы так не сказал. Ты только посмотри, что они со мной сделали!

– Да, ты прав. Увы, суть дикарей такова, что они могут любое, даже самое возвышенное учение перекроить под свои варварские нужды. У представителей этой религии есть легенда, согласно которой, однажды большое зло выберется в мир, и случится война. Естественно, планируется, что победит их бог, а земляне, которые будут ему в этом активно помогать, получат массу привилегий после смерти. Видимо, дикари решили, что время войны настало, а ты и есть часто большого зла, с которым нужно бороться. Уничтожив тебя, они надеялись заслужить поощрение от бога и, может быть, выпросить что-то взамен. Видишь, какая ирония – угождая своему создателю, они накидываются на тех, кто их действительно создал. Но, повторяю, тебе еще повезло. Если бы ты попал в плен к какому-нибудь племени чернокожих дикарей, тебе могли бы выпустить кишки, и еще до смерти ты увидел бы, как они поедают их, восславляя своего бога. И это еще раз доказывает, как бесконечно прав был Магистрат, приняв решение обнулить эту цивилизацию.

– У меня нет глаза. Не нужно говорить, что мне повезло, – проворчал Ное. – Если бы ты не сбежал тогда, может быть, все сложилось бы иначе.

– Когда из пещеры полезли дикари в нашей броне, а тебя подбили… Ты же знаешь, один я бы не справился. Побежать за подмогой – было самым правильным решением, которое я мог принять в той суматохе, – Оправдываясь, Тоин путался в словах и чувствовал, как заливается краской.

– Ты не знал наверняка, что сможешь привести помощь, так что ты просто сбежал. И не нужно сейчас пытаться выставить себя героем. – Ное угрюмо замолчал, но спустя несколько секунд заговорил снова – на этот раз голос его звучал мягче, – Хотя знаешь, ты прав. Главное, что все закончилось хорошо. Если бы не ты, скорее всего, меня бы убили в той пещере. Прости, во мне сейчас говорит злость и досада. Слишком много злости внутри.

– Хватит отдыхать, пора двигаться дальше! – бодро скомандовал Ольт.

Когда путники сделали привал, он сообщил команде, что ненадолго отлучится и скрылся за валунами. Теперь шагал обратно к машинам, и на лице его было написано торжество. Подойдя поближе и заметив, что внимание членов команды приковано к Ное, Ольт сказал:

– Я смотрю, ты идешь на поправку? Поздравляю. – И добавил, обращаясь уже ко всем:

– Мой навигационный компьютер запеленговал телепорт где-то в сотне километров на запад. Так что есть шанс, что мы довольно скоро окажемся в лагере.

Пока странники рассаживались по машинам, Ольт взял Сау за локоть и отвел в сторонку:

– Если ты заметишь, что Ное окончательно встал на путь выздоровления, и это случится еще до того, как мы пребудем в лагерь, я хочу, чтобы ты немедленно сообщил об этом мне. И проследи, чтобы он не навредил себе, если станет сопротивляться, пока я буду заковывать его в кандалы.

Сау непонимающе уставился на командира, и тот пояснил:

– А как ты думал? Ное дезертир, он подбивал команду на бунт. В мои задачи входит доставить странников к лагерю живыми, но я также должен следить за тем, чтобы бунтари получали своё. В лагере он предстанет перед судом и по справедливости ответит за неподчинение командиру в боевых условиях.

– Но его же могут за это расстрелять, – растерялся Сау. – Зачем мы тогда его спасали?

– Во-первых, мы нашли и уничтожили банду дикарей. Во-вторых, расстреляют его или нет – ещё неизвестно, а для нас важен каждый член команды. В-третьих, не слишком ли много вопросов ты задаешь?

– Понял. Будет сделано, – сказал Сау и пошел занимать свое место рядом с Ное.

Ехали молча. Каждого изнутри снедало непонятное беспокойство – сложноопределимое, угнездившееся на кромке сознания, и от того еще более мучительное. Что их ждет в лагере? Появится ли у них надежда по прибытию, или окажется, что положение еще более плачевно, чем они себе представляют? К тому же, если сейчас у странников была конкретная задача добраться до лагеря, и все были поглощены её выполнением, то чем им предстоит заняться, когда они окажутся на месте?