Спрятаться за цветами - [14]

Шрифт
Интервал

Когда на бездну звездную глядела
И гладила ладонью твой портрет.
На мой вопрос ответа больше нет.
Есть необъятная в покое тишина,
В ней смысл звука, радость, глубина.
Потухшая звезда всегда оставит след,
Невидимой чертой, сошедшею на нет!
Москва,
11 июня 2003 года

У пирамид

Как будто профили богов,
Рельефы гор над морем Красным.
Среди барханов и песков
Гробницы под покровом ясным.
В молчании таит покой
И в вечной тишине пустыня.
С ветрами движется рекой
Пространство времени поныне.
И нет начала, нет конца,
Любовь и жизнь неразделимы,
Как жизнь и смерть в руках Творца,
Одной чертой соединимы.
Египет,
6 января 2003 года

Открыть окно

Окно закрыто. Мысль моя
Стремительно теряет силу.
Так в древности плыла по Нилу
Иссохшая дырявая ладья.
Откуда-то из вод сибирских рек
В Египте это судно появилось.
Таинственный, волшебный человек
Им управлял, когда в закат катилось
Не только солнце, но и целый день.
И ночь во тьме с рассветом умирала
И видно было, как плыла устало
Над морем ее розовая тень.
Оранжевая спящая луна
Своей невидимой и судьбоносной властью
Меня ласкала нежно и гнала,
Чтобы открыть окно навстречу счастью!
Москва,
7 марта 2009 года

Афродита

На фоне темного окна
Стояла Афродита.
В обличье мраморном она
Смотрелась чуть сердитой.
Притягивал холодный лик,
Задумчивый и томный.
Волшебный камень сердолик
Лежал у ног влюбленной.
Едва заметный лунный свет
Сквозь ветви пробивался.
В лучах застывший силуэт,
Как в пене волн, купался.
И слышно было сердца стук,
Прекрасный голос нежный.
Прикосновенье теплых рук
Казалось неизбежным.
Кипр – Пафос,
июнь 1998 года

«Я люблю пространство…»

Я люблю пространство,
Высоту воздушных светлых потолков.
Я люблю простое тонкое убранство
В глубине уютных тихих уголков.
Там бы я хотела жить без промедленья,
Развеселой песней отгонять печаль.
Там бы я творила чудо без сомненья:
Из любви и ласки соткала б вуаль.
Ей бы я укрыла от недобрых сил
То, что я любила, то, что ты любил.
Ноябрь 1998 года

«Ты – не кумир!»

Ты – не кумир!
Ты для души моей великий вдохновитель.
Такой подарок сделал мне судьбы моей творитель,
Чтобы, едва тебя услышав, я смогла
К себе вернуться, избежавши зла,
И верность сохранить мечте далекой,
Несбывшейся еще, но столь высокой,
Что разом не суметь преодолеть
Привычку сильную о прошлом сожалеть.
Я – женщина, и потому слаба,
Своей любви затерянной раба.
О! Если удалось бы отыскать
Тот путь несложный! Перестала б ждать,
Стремиться в счастье. Мне б мешал предел.
Тогда б я точно знала, в чем удел
Моей натуры беспрестанно неуемной.
Я все оставила б как есть и, став покорной
Тому, что свыше предназначено для всех,
Старалась б замолить свой непрощенный грех.
Но видно, суждено искать иных дорог.
И если б не любовь, тому свидетель Бог,
Я бы исчезла навсегда для славных муз,
Но мне приятен, хоть и тяжек этот груз.
И пусть не ты, а кто-нибудь другой
Поманит за собой уверенной рукой,
Я все равно тобой гордиться буду,
Ты пробудил во мне желанье верить чуду!
Москва,
27 июля 2000 года

«Кому плачет душа…»

Кому плачет душа,
Того нет со мной рядом.
Я иду не спеша
Позаброшенным садом.
Выхожу за забор
К темно-синему лесу.
На высокий простор
Ночь спускает завесу
Из бесчисленных звезд,
Соловьиного пенья,
Из надежды и грез,
Из любви и прощенья.
Я бегу вдоль реки
По высокому полю,
Над костром мотыльки
Умирают без боли.
Деревня Золотьково,
2 марта 2000 года

«Я вчера тебя искать ходила…»

Я вчера тебя искать ходила,
По пустому городу бродила.
Думала, что встречу в поздний час,
Умоляла случай сблизить нас.
У закованной незыблемой воды
На снегу оставила следы.
Под холодным ветром и луной
Два кентавра, мирно надо мной
Возвышаясь, охраняли плен
Одиноких преддворцовых стен.
Медленная ночь, как тень теней,
Находила место средь камней,
Чтобы в подсознанье скрыть извне
Чувство, воспаленное во сне.
На рассвете я уже спала
Возле храма, где тебя ждала.
В глубине раскидистых ветвей
Пел мне песню зимний соловей.
Останкино,
23 ноября 2000 года

К картине «Неравный брак»

Богородице свечку поставила,
Попросила ее, всемогущую,
Чтоб на истинный путь наставила,
Защитила от горя грядущего.
Не смогу прожить без любимого,
Истомится душа безмолвная.
«Не бывает необратимого», –
Шепчет женщина немногословная,
Та, что в косу вплетает мне веточку
Перед выходом на венчание.
«Не печалься, милая деточка», –
Утешает меня на прощание.
Я слезою, девичьей, горькою,
Захлестну любовь бесконечную,
Обернувшись яркою зорькою,
Вмиг исчезну на веки вечные!
Москва, 7 августа 1997 года

«Теплый ветер запоздалый…»

Теплый ветер запоздалый
Аромат цветущих вишен
До меня донес. Усталый,
Вижу, месяц спит на крыше.
Набежавший дождик мелкий
Каплет из прозрачной тучки.
Свет, упавший на коленки,
Робко просится на ручки.
Я подставила ладони
И поймала луч небесный.
Может, грусть мою отгонит
Отблеск лунный, бессловесный.
Не откажет в просьбе слезной
Унести с собою вдаль,
Под высокий купол звездный,
С сердца горькую печаль!
Москва, май 2000 года

«Нераспустившийся бутон…»

Нераспустившийся бутон,
Упавший наземь после бури,
В тени, под сводами лазури
На гибель был бы обречен,
Если бы вдруг по той аллее
Не проходил бы мимо ты.
Я знаю, ты любил цветы
И поднял розу, сожалея
О кратком миге красоты.
Теплом своих волшебных рук
Ты согревал, спасая нежно,

Рекомендуем почитать
Теплый год ледникового периода

2012 год наверняка будет назван будущими исследователями переломным в истории России начала XXI века. Действительно, именно тогда произошли заметные, не исключено, что и необратимые изменения в общественно-политической жизни страны; Россия шагнула то ли на новую ступень развития, то ли откатилась на столетие назад. Так или иначе, 2012-й выделился на гладком фоне эпохи стабильности или, как еще называют годы путинско-медведевского правления, ледникового периода.Статьи и заметки Романа Сенчина, включенные в эту книгу, одна из первых попыток не только фиксации, но и анализа произошедшего в стране в ушедшем году, а точнее, с декабря 2011-го, когда перелом стал обретать реальные очертания, по ноябрь 2012-го, когда наметившаяся было политическая весна в России, сменилась новой зимой.


Привет эпохе

У автора этой книги – удивительная, насыщенная феерическими событиями судьба. В самом деле: многим ли довелось поработать в воюющем Афганистане и побывать на атомном реакторе Чернобыльской АЭС; летать на Северный полюс и подниматься на Памир; вблизи почувствовать весь трагизм арабо-израильских конфликтов и обсудить проблемы мировой политики с премьер-министром Японии; пообщаться с Вла-димиром Высоцким и Михаилом Жванецким. Таков уникальный жизненный опыт журналиста-международника Олега Якубова. И всем пережитым он щедро и откровенно делится с читателем.


Газета Завтра 1218 (14 2017)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Иди на Голгофу. Гомо советикус. Распутье. Русская трагедия

А. А. Зиновьев (1922–2006) выдающийся русский мыслитель, логик и писатель, автор множества научных трудов, статей и социально-философских произведений, среди которых такие известные за рубежом и в России, как «Иди на Голгофу», «Гомо советикус», «Распутье», «Русская трагедия» и другие.


Газета Завтра 443 (21 2002)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Этос московской интеллигенции 1960-х

Андрей Владимирович Лебедев (р. 1962) — писатель и литературовед, доцент парижского Государственного института восточных языков и культур (INALCO).