Спрут 6. Последняя тайна - [53]

Но тот молчал и только посматривал на входную дверь.

Сильвия стремительно подошла к двери ателье. Еле поспевавший за ней Джуньи едва успел крикнуть ей: «Осторожно!».

Сильвия вошла первой, Джуньи с пистолетом в руках тоже шагнул внутрь помещения вслед за ней.

Карта уже стоял против двери со своей огромной «пушкой». Только тут Нина поняла: ее обманули, что она сама заманила Сильвию в ловушку.

— Не входите! Стойте! — крикнула она изо всех сил.

Но было уже поздно. Карта несколько раз нажал на курок, и Джуньи, истекая кровью, рухнул, как подкошенный. Подняв пистолет, Карта приблизился к Сильвии, прижал к стене, навис над ней, как огромный коршун.

— Судья, — глухо проговорил он, — мне, правда, очень жаль… — и вновь поднял пистолет.

— Карта, остановись! Ни с места! Не то продырявлю башку! — раздалось у него за спиной, и одновременно прогремел выстрел.

Карта грохнулся на пол у ног окаменевшей Сильвии.

Увидев Давиде, она сразу пришла в себя. Бросилась к смертельно раненому несколькими пулями Джуньи.

— Ничего, держись, сейчас отправим в больницу, — шептала она старому сержанту, гладя его по лицу, вытирая кровь.

— Неважно, судья, — попытался пошутить он, — все равно мне через месяц на пенсию… Представляете, какая скучища…

— Я ведь уже подала рапорт, чтобы тебя оставили на службе, — сквозь слезы сказала Сильвия.

— Не оставляй ее, — слабеющим голосом произнес Джуньи, смотря на Ликату, — ты для нее самая надежная охрана…

Врачи разрешили допросить Карту — ранение оказалось не очень опасным. Он лежал, высоко приподнявшись на подушках, и был в полном сознании. В больничном коридоре у его палаты толпились полицейские, фотографы, репортеры.

Сильвия начала допрос:

— У тебя дома на озере Комо нашли несколько пронумерованных обойм для твоего пистолета. Одной обоймы нет. Такой пулей был убит Антонио Эспиноза. Это твоих рук дело?

— Да, — спокойно ответил Карта.

— И хотел убить меня? Почему? Ведь ты нам помогал, и я относилась к тебе по-хорошему, без обмана… Ладно, спросим по-другому. Кто поручил тебе отправиться на встречу в Вене вместе с Салимбени?

— Один мой друг.

— Его фамилия?

— Имен друзей не называют.

— Тогда скажи, кто же наши враги?

— Неужели ты до сих пор сама не догадалась?

— Те, кто вставляет нам палки в колеса, пытаясь помешать борьбе с мафией?

— Молодец! Умница! Но всегда найдется кто-нибудь еще умнее, и тогда прости-прощай наша красотка-судья! — усмехнулся «старший».

— Эй, ты! Думай, что говоришь, скотина! — прикрикнул на него Давиде.

— Позовите Нину, — распорядилась Сильвия.

— Ты знаешь этого человека? Видела его когда-нибудь раньше? — спросила ее Сильвия.

— Нет, никогда не видела.

— Уведите Нину. У тебя дома в Комо нашли также записанный твоей рукой номер телефона некоего Ячека в пражском отеле «Амбассадор». Тот же номер обнаружили в записной книжке убитого фотографа Беллини. Кто этот Ячек?

— Не помню.

— Это он поручил тебе меня убить? — спросила Сильвия.

— Не помню, — опять ответил «старший».

— Ладно. На сегодня хватит, — проговорила Сильвия, собираясь уйти.

— Подождите! — с порога палаты крикнула Нина. — Позвольте мне спросить его.

— Хорошо, спрашивай, — разрешила Сильвия.

— Где моя Франческа? Жива она или нет? Ты ведь мне обещал…

— Я все это сочинил, — жестко проговорил «старший». — Мне только было нужно одно: заманить к тебе судью.

— Скоты! Вы не люди, вы дикие звери! — разрыдалась Нина.

Часть пятая. «Не забывать ни жертв, ни их палачей»

У ярко освещенной карусели в маленьком луна-парке под окнами барака, где находилось логово Сантино, Марко назначил встречу с киллером.

Сын Бренно рассказал Сантино о том, как обстоят дела. Карту ранили и арестовали прежде, чем они успели с ним разобраться. Теперь он в больнице, и придется попытаться достать его там, а это много труднее.

— Ты сможешь это организовать? — спросил Марко.

— Постараюсь, — коротко ответил киллер.

— А как ты это сделаешь?

— У меня много друзей. Будет сделано, — заверил Сантино.

Уже садясь в машину, Марко обернулся и недовольно сказал:

— Тебя просили сделать так, чтобы нашли тело девочки, а на берегу обнаружили лишь ее одежду. Как это получилось?

— Видите ли, я не учел, что у плотины очень сильное течение. Ее унесло вниз по реке, к монастырю, прежде чем мне удалось выловить тело. А искать у монастыря было опасно.

— Вот дурак, — презрительно проговорил Марко и уехал.

А Сантино, вернувшись домой, взял завернутую в одеяльце Франческу на руки и, поднеся к окну, показал ей пестрые огоньки вертящейся карусели.

— Смотри, как красиво! Правда, здорово? Тебе нравится? — спросил он улыбающуюся Франческу.

Сантино Рокки сам не понимал, что с ним делается. Эта девчушка, которая только начинала что-то лепетать, постепенно стала для него единственным, что его интересовало в этой жизни, скрашивало его монотонное существование. Он с ней охотно нянчился, хотя в первые дни был готов придушить, когда она начинала хныкать, не давая ему спать. Этот беспощадный киллер не только страдал от человеческого одиночества — в холодном, туманном Милане, где люди даже говорят по-другому, он чувствовал себя оторванным от родной Сицилии. Тут и небо, и люди, и язык, и пища, и обычаи — все было чужое, даже враждебное. Сантино знал, чем грозит его привязанность к Франческе — мало того, что за ним охотится полиция как за похитителем, теперь еще ему надо опасаться и гнева Бренно, которого он ослушался. Он не только не замочил девчонку, но и обманул его. А гнев нового хозяина — пострашнее всех полиций…