Спроси у реки - [17]

– Не знаю.

– Я, значит, знаю, а вы, живя по соседству, не знаете.

– Я же дома не постоянно нахожусь. А когда дома, то веду научные наблюдения, делаю различные анализы.

– Инопланетных фекалий?

– В том числе. Когда мне следить за соседями? К тому же соседи не мой профиль.

– Хорошо, Лев Сергеевич. Значит, вы не хотите, чтобы мы поймали убийцу?

– Какого убийцу?

– Убийцу Квасовой. Мы, вот, с Валентиной Васильевной, склоняемся к тому, что вашу соседку убили.

– Вам виднее. Может и грохнули. Только я сомневаюсь, что это сделали мои соседи.

– Тогда кто? Кто это мог сделать? Товарищи по бизнесу?

– В бизнесе товарищей нет. Как и в любви. Не в сексе, сейчас товарищей по сексу хоть отбавляй, а в любви.

– Пожалуй… Так, что я еще хотел у вас спросить? – Посохин потер двумя пальцами висок. – Замутили вы мне все мозги, господин Дубко. Черт с вами! Не хотите говорить – не надо. Без вас эту сволочь поймаем.

– Господин полицейский, я буду очень рад, если вы эту сволочь поймаете. Но среди моих знакомых сволочей нет. Разве только госпожа Квасова подпадала под эту категорию.

Глава 11

Посохин остановился посередине переулка и огляделся.

– Так, куда теперь? – спросил он сам себя вслух. – Валентина Васильевна, а давайте сразу зайдем к Смазневым. Вы не знаете, дома у них сейчас кто-нибудь есть?

– Не знаю. – Рыбакова пожала плечами. – Павел, может, я к себе домой пойду? Зачем вам сопровождающий?

– Валентина Васильевна, вы мне ни сколько не мешаете. Даже наоборот. Соседи вам доверяют и, следовательно, часть этого доверия, когда я с вами, переносится на майора полиции. Идемте! Участковый говорил, что у Смазневых собака имеется.

– Есть. Дуня зовут.

– Большая собака?

Рыбаковой показалось, что в голосе Посохина прозвучала тревога.

– Большая, – без обиняков ответила Валентина Васильевна.

– Они ее привязывают?

– Да. А вы что, Павел, собак боитесь?

– Я уколы плохо переношу.

– За Дуню я отвечаю – никаких лишних движений. Будет гавкать пока хозяева не выйдут. Потом по ситуации. Очень умная собака.

– Давайте проверим. Кстати, вы не замерзли?

– Нет. Купальник почти высох.

– Шорты у вас намокли.

Рыбакова посмотрела вниз. Между ног на белой плащовке было хорошо различимо довольно большое темное пятно.

– Сзади тоже, – заметил Посохин.

– Ничего страшного. Человек я закаленный. Правда, вид у меня теперь непрезентабельный.

Рыбакова выпростала рубашку наружу.

– Так меньше заметно?

– Вроде нормально, – внимательно оглядев ее со всех сторон, ответил Посохин. – У меня жена подобных вещей жутко боится.

– В ее возрасте я тоже боялась. Поэтому двадцать лет назад и начала обливаться холодной водой. Ничего со мной не случится. Не волнуйтесь, писаться не буду. Да и не холодно сейчас на улице: двадцать шесть градусов по Цельсию. И это в тени, а на солнце и того больше.

– Откуда вы знаете, что двадцать шесть?

– У Дубко на времянке термометр висит. Слева от входной двери.

– А я что-то не обратил на это внимания. Для работника уголовного розыска симптом нехороший. Наверное, пора в отпуск.

Посохин открыл сделанную из профнастила калитку Смазневых.

– Проходите, Валентина Васильевна. Будьте так любезны.

– Пропускаете меня вперед, учитывая, что я женщина или потому что уколов боитесь? – пошутила Рыбакова, входя во двор.

– Совмещаю приятное с полезным.

Гремя цепью, из будки вылезла Дуня. Увидев Валентину Васильевну, она завиляла хвостом.

– Вот это псина! – раздался за спиной у Рыбаковой восхищенный возглас майора. – Такая сожрет вместе с пистолетом.

Дуня зарычала.

– Дуняша, поздоровайся с полицией. Голос! – приказала Валентина Васильевна.

Собака зычно гавкнула.

– Молодец! А теперь подождем хозяев.

Из-за угла дома появилась Зинаида Смазнева.

– Здрасьте, – кивнула она смущенно. Чужие люди вызывали у нее чувство опасности, и она при общении с ними на некоторое время утрачивала свою обычную говорливость.

– Зина, это майор Посохин из уголовного розыска, хочет с тобой поговорить о Раисе Квасовой.

– И с хозяином тоже, – добавил Посохин.

– Алексея дома нету. – Смазнева еще больше растерялась. Она стала лихорадочно поправлять на себе старенький застиранный халат.

– Ничего, мы с вами пока поговорим. Можно пройти?

– Проходите, – ответила Зинаида полицейскому, но ее взгляд, вопросительно-испуганный, был обращен в это время к Рыбаковой. Валентина Васильевна ободряюще улыбнулась.

Хозяйка провела гостей в дом. Посохин, несмотря на все протесты Зинаиды, снял в коридоре туфли и переобулся в тапочки.

– Ничего, ничего. Порядок есть порядок. Куда нам дальше?

– В зал проходите. Вон туда. Я сейчас чаю поставлю. – Смазнева бросилась на кухню.

– Не надо, хозяюшка. Мы ненадолго.

Посохин отодвинул стул, поднял клапан нагрудного кармана рубашки и, достав блокнот и ручку, расположился за круглым накрытым белой скатертью столом. Зинаида села напротив майора. Валентина Васильевна устроилась между ними так, чтобы держать в поле зрения обоих.

– Меня зовут Павел Петрович, – представился Посохин и взглянул на часы. – Вас как по имени отчеству?

– Зинаида Николаевна.

– Отлично. Зинаида Николаевна, я задам вам несколько вопросов, а вы постарайтесь на них ответить со всей искренностью, на которую способны. Договорились?