Справный дом - [20]

Андрей шумно вздохнул и откинулся на спину. Улыбнулся в небо:

— Ну вот. После такого обеда мир в доме гарантирован.

Где-то на краешке мыслей у меня вертелся неявный вопрос, как будто я что-то упустила. Я просмотрела «конспект». А, вот оно…

— Мастер Андрей, — спросила я, — а какие образа надо ставить на Стодарник? И сколько?

— Образ Спасителя в центре, и два других по сторонам: Богородицу и святого, которого почитаешь более всех. Какой образ Богородицы — это от тебя зависит. Лучше, если он достался тебе по наследству. Но ежели нет, надо выбрать свою Божью Матерь. Для того накануне любого праздника пойди в храм при монастыре, вечером исповедуйся, а утром иди на самую раннюю монашескую службу. Обычно это часов в пять утра происходит. Монашеская молитва, так же, как и детская, Богу слышнее всего…

Он приподнялся на локте.

— Да и в такое время людей в церкви нет, никто тебе мешать не будет. Во время службы походи по храму, всмотрись в лики Божьей Матери. Которая тебе шепнет слово заветное, тот образ и покупай.

— А если я не услышу слова?

— Услышишь. Всякий слышит, кто с чистым сердцем в храм приходит.

— А у тебя какой образ? Или это тайна?

— Совсем не тайна. Мой образ — «Неопалимая купина».

— Ты сам его выбирал?

— Нет. Образ этот передается от дедов к внукам в семьях Мастеров Огня. «Неопалимая Купина» — покровительница нашего рода. Ты ведь знаешь мистическую символику этого образа?

— Нет…

— Неопалимая Купина — это и вместилище, и источник Божественного, Благодатного огня. Того огня, что рождается внутри женского лона, оплодотворенного огнем Небесным… Огонь Благодати Божьей снисходит сверху и рождается внизу одновременно, пронизывая все грани существования Духом Святым. Неопалимая Купина вмещает в себя Навь — материю-землю, Правь — дух, и Явь — жизнь. Это тоже образ Троицы — Троицы Огня…

Завороженная, я смотрела на мастера. Спешащее на закат солнце облило антрацитовые кудри жидким золотом. Угли зрачков полыхали неземным иссиня-радужным пламенем. Взгляд, устремленный в темнеющий горизонт, простирался так далеко, что, казалось — сквозь не наступившую еще ночь он уже видит зарево будущего дня. Меня охватило странное трепетное чувство, будто я поняла нечто важное, важнее чего нет на свете…

— Мастер Андрей. А я знаю, почему ты — Мастер Огня. Огонь — твоя сущность, он живет внутри тебя и согревает любого, кто находится рядом. Оттого так горят твои глаза и глаза тех, кто видит тебя.

Он посмотрел на меня так пронзительно и жарко, что все мое тело — от кончиков пальцев ног до корней волос — начало гореть. Но прежнего оцепенения не наступило: за несколько дней общения с мастером у меня выработался «иммунитет» к его огненным взглядам.

— Была бы деревяшкой — загорелась бы… — пробормотала я.

У Андрея в глазах заплясали веселые искорки. Одновременно, в унисон мы громко захохотали, чем привлекли внимание рабочих, собиравших на плану инструменты. От группы людей отделилась фигура в клетчатой рубашке и направилась к нам.

— Эй, сладкая парочка! — не дойдя нескольких шагов до холма, нас окликнул мой муж. — Над чем смеетесь? Поделитесь с простым работягой!

Прошло еще несколько дней; к вопросу о Спасе, огне и Стодарнике Андрей не возвращался, меня же — каждый раз, когда я пыталась возобновить этот разговор, обрывал шуткой, либо морочил голову диковинной байкой.

Июль перевалил за середину. Как-то ночью я проснулась от ощущения жестокого жара в груди. Горло пересохло, дышать было очень трудно. Я тихонько встала, вышла в кухню-гостиную, достала с полки чашку, открыла кран. Вода почему-то не полилась. Я взяла чайник, но он оказался пустым… Глянула на часы: три. Не идти же к колодцу в три часа ночи! Но при мысли о том, что до утра мне придется мучаться жаждой, меня обожгло еще сильнее и я, взяв чайник и фонарик, вышла во двор.

У колодца маячил чей-то высокий силуэт. Мне стало не по себе; я инстинктивно отступила на шаг, погасив фонарик. Со стороны колодца послышался бархатный смешок:

— Дашка! Я тебя засек, тикать поздно!

— Господи, Андрей!!! Доведешь до инфаркта… Ты что тут делаешь?

— Тебя жду, — полушепнул он, подойдя так близко, что я услышала стук его сердца.

Я сглотнула слюну и тут поняла, что жар ушел, а пить совсем не хочется.

— Ты опасный человек, мастер Андрей …

— Пошли, разговаривать некогда.

— Куда? Зачем?

— Постигать природу Огня.

Минут двадцать мы шли во тьме. Внизу пело сверчками бескрайнее море июльской степи, вверху колыхалось серебряно-черное море звезд, мерцающих голубыми, красными и белыми искрами прямо над нашими головами. Вдали показалась ярко-оранжевая точка, расположенная будто бы на самой земле. Мы шли прямо на нее, точка росла, но только подойдя к ней, я поняла, наконец, что это. Посреди степи была вырыта круглая яма, в ней плотным оранжево-красным светом горел огонь.

Андрей взял меня за плечи, подвел к самому краю ямы.

— Стой здесь, — приказал он.

Сам обошел яму по кругу и встал напротив меня. Извлек откуда-то из-за спины кусок темной материи, сложил ее несколько раз и завязал себе глаза.

— Раздевайся и садись на колени! — раздался бархатный баритон.