Справедливый приговор. Дела убийц, злодеев и праведников самого знаменитого адвоката России - [23]

Прокурорский надзор и защита Дмитриевой не скрывали своих предубеждений против Карицкого.

Мы допускали к допросу всех свидетелей и ко всем им относились с равным беспристрастием.

Но когда являлись наши свидетели, против них все восставали, — их, не задумываясь, клеймили грязью, обвиняли в полном забвении долга и святости присяги.

Мы не платили таким же оружием, зная, что сбить всякого свидетеля легко, и думая, что честная защита никогда не решится воспользоваться вынужденными противоречиями показаний.

Мы ошиблись: все это делалось, — во имя высокого положения нашего клиента.

Ополчаясь против наших свидетелей, против наших доказательств, вызывая целую толпу новых свидетелей и из публики, и с разных концов Рязани, обвинители пользовались полною благосклонностью суда, — это вы видели. Они заявляли, что если только свидетели наши, подобно всем прочим, удалятся на ночь из суда, — все дело погибнет, все следы преступлений Карицкого сотрутся с лица земли…

При таких данных борьба час от часу становилась труднее для нас…

Теперь, слава Богу, настал конец ее. Теперь наступила ваша очередь разрешить, кто победил в этой борьбе, — разрешить наши недоумения, дать нам суд правый.

Я буду ждать вашего приговора с полным убеждением, что совесть, управляемая разумом и опытом жизни, познает истину.

Не поддавайтесь влиянию первых впечатлений: суд по инстинкту не может быть справедлив.

Лучший в мире, английский институт присяжных, перед которым склоняются все авторитеты науки, всегда руководствовался правилом — произносить обвинительный приговор над человеком только на основании строгих, точных, доказанных следствием улик, таких, которые заключали бы в себе неотразимую силу факта и убеждения.

Вы пойдете этим же путем, вы не обвините подсудимого по одному оговору женщины, меняющей показания так же легко, как и свой гардероб…

Вы не обвините Карицкого потому только, что он сильный человек, — потому, что он не склоняет своей головы перед вами и ждет от вас не милосердия, а правды.

Вам говорили, что старая теория улик, требовавшая основательных доказательств вины, более не существует; вам говорили, что если без улик вы обвините Карицкого, то сделаете великую заслугу перед обществом и перед правосудием, совершите честное дело, — покажете, что русский суд может сладить и с высокопоставленным подсудимым, что он — сила, над которою смеяться нельзя…

Так, господа! Страстности было много в этом деле.

Но где — страсти, увлечения, — там истина скрыта.

Прочь эти фразы! Не верьте легкомысленным приговорам толпы.

Обществу нужны не жертвы громких идей, а правосудие. Общество вовсе не нуждается в том, чтобы для потехи одних и на страх другим время от времени произносились обвинительные приговоры против сильных мира, хотя бы за ними и не было никакой вины…

Не поддавайтесь той теории, которая проповедует, что для полного спокойствия на земле нужно иногда звучать цепями осужденных, нужно наполнять тюрьмы жертвами и губить их из-за одной идеи правосудия…

Будьте судьями разума и совести!..

Разумно ограничив свою задачу разрешением того, что дало вам судебное следствие, отрешившись от всех страстей и увлечений, вы, оставаясь в строгих рамках судейской мудрости, правда, не понравитесь проповедникам теории равенства или теории жертв и цепей, но зато ваш честный приговор найдет себе привет и оправдание и в вашей чистой совести и в мнении общества, которого вы являетесь здесь представителями!..

Дело А. И., Н. И. и М. Д. Новохацких, обвиняемых в лишении свободы сестры, вымогательстве денежного обязательства и подлоге

Дело это слушалось в заседании Екатеринославского Окружного Суда с участием присяжных заседателей в г. Верхнеднепровске 25–27 сентября 1874 г.

Как видно из обвинительного акта, А. И. и Н. И. Новохацкие обвинялись в том, что по предварительному между собою соглашению в августе 1870 года самовольно и насильственно лишили свободы родную свою сестру Марию Новохацкую, поместив ее в Москве, на квартире у некоей Аверьяновой, где она находилась по 5-е июля 1871 г., и в том, что в августе 1869 г. угрозами и побоями заставляли брата своего Константина Новохацкого подписать невыгодное для него условие об отдаче им в аренду имения. Условие это не было, однако, подписано, благодаря вмешательству штаб-ротмистра Вейгнера.

Кроме того, Николай Иванович Новохацкий и его жена Мария Дмитриевна обвинялись в том, что 18 октября 1865 г. составили от имени Марии Ивановны Новохацкой подложный вексель на сумму 15000 руб.

Эти преступления предусмотрены ст. ст. 9, 1160, ч. 1 ст. 1540, ст. ст. 1544, 1686 и 1687 Уложения о Наказаниях.

Судебное следствие под председательством П. П. Веселовского продолжалось три дня. Обвинял товарищ прокурора Г. Э. Винклер. Защищали подсудимых присяжные поверенные Ф. Н. Плевако и М. Я. Городецкий.

Перед судом прошли 29 свидетелей. Судебное следствие, сопровождавшееся оглашением почти всех показаний, данных на предварительном следствии, нарисовало в конечном итоге следующую картину.

Потерпевшая Мария Ивановна Новохацкая после окончания в 1864 году харьковского института поселилась у своей матери Екатерины Новохацкой в ее имении. Тотчас по выходе из института у Марии Ивановны появились припадки падучей болезни, которые, от времени до времени учащаясь, продолжались до самого процесса.