Справедливость. Как поступать правильно? - [111]
Разумеется, людей, отвергающих однополые браки на том основании, что такие браки одобряют порок и порочат подлинный смысл брака, не смущает тот факт, что они выдвигают нравственные или религиозные притязания. Но люди, отстаивающие право на однополые браки, часто пытаются строить свои притязания на основании нейтральности или избегать суждений о нравственном смысле брака. Попытка найти объективные аргументы в пользу однополых браков очень сильно зависит от идей отсутствия дискриминации и свободы выбора. Однако эти идеи сами по себе не могут оправдать права на однополые браки. Чтобы это понять, рассмотрим продуманное и насыщенное нюансами мнение председателя Верховного суда штата Массачусетс Маргарет Маршалл в решении по делу Goodridge vs. Dept. of Public Health (2003 г.), одному из дел об однополых браках[397].
Маршалл начинает с признания глубоких моральных и религиозных разногласий, которые вызывает предмет судебного рассмотрения, и делает намек, что суд не будет принимать одну из сторон в этом споре. Она пишет: «Многие люди придерживаются глубоко укоренившихся религиозных, моральных и этических убеждений о том, что браки должны ограничиваться союзами мужчин и женщин и что гомосексуальное поведение аморально. Многие другие придерживаются столь же сильных религиозных, моральных и этических убеждений о том, что однополые пары имеют право на брак и что к гомосексуалистам следует относиться так же, как и к их гетеросексуальным соседям. Ни одно из этих мнений не дает ответа на рассматриваемый нами вопрос… Наша обязанность — определить свободу для всех, а не одобрять наш собственный моральный кодекс»[398].
Как бы с целью избежания вступления в моральные и религиозные разногласия относительно гомосексуализма Маршалл формулирует стоящий перед судом моральный вопрос в либеральных категориях — как вопрос автономии и свободы выбора. Исключение однополых пар из брака несовместимо с «уважением к автономии индивидов и их равенству перед законом»[399], — пишет Маршалл. Свобода «выбора, жениться ли и на ком жениться, стала бы пустой», если б государство «лишало индивидуума права свободно выбирать лицо, с которым индивидуум хочет разделить исключительное обязательство»[400]. Вопрос, утверждает Маршалл, стоит не о моральном достоинстве выбора, а о праве индивидуума делать выбор, то есть о праве истцов «заключить брак с выбранными ими партнерами»[401].
Но автономии и свободы выбора недостаточно для оправдания права на однополый брак. Если государство действительно нейтрально по отношению к моральной ценности любых интимных отношений, в которые люди вступают добровольно, тогда у него нет никаких оснований для ограничения брака, заключаемого двумя лицами. Государству следует одобрять и полигамные партнерства, если они существуют с согласия участников таких партнерств. В сущности, если государство действительно хочет быть нейтральным и уважать любой выбор, какой хотят сделать индивидуумы, ему следовало бы принять предложение Майкла Кинсли и перестать давать признание всем бракам.
Реальный вопрос дебатов о гомосексуальных браках — не свобода выбора, а вопрос о том, заслуживают ли однополые союзы почести и признания со стороны сообщества. Выполняют ли такие союзы цель брака как социального института? Говоря словами Аристотеля, вопрос состоит в простом распределении обязанностей и почестей. Это вопрос социального признания.
Несмотря на акцент, сделанный на свободе выбора, суд Массачусетса вполне определенно заявил, что не намерен открывать двери полигамным бракам. Суд не ставил под сомнение мысль, что государство может предоставлять общественное признание одним интимным союзам, а не другим; не призывал суд и к упразднению брака или к его отделению от государства. Напротив, мнение судьи Маршалл — это гимн браку как «одному из самых полезных и дорогих институтов нашего общества»[402]. Утверждается, что ликвидация государственного одобрения брака «разрушила бы жизненно важный принцип, организующий наше общество»[403].
Вместо того чтобы отменять одобряемый государством брак, Маршалл призывает, скорее, к расширению традиционного определения брака, к включению в это определение партнеров одного пола. Делая это, Маршалл выходит за пределы либеральной нейтральности для того, чтобы утвердить моральную ценность однополых союзов и предложить мнение о предназначении правильно понимаемого брака. Она замечает: брак — нечто большее, чем частная договоренность между двумя вступающими в соглашение взрослыми людьми; брак — форма общественного признания и одобрения. «В подлинном смысле, в каждом гражданском браке есть три стороны: два желающих соединиться супруга и одобряющее их желание Государство»[404]. Данная характеристика брака создает его значимый аспект: «Гражданский брак — это одновременно и глубоко личное обязательство, которое дают другому человеку, и подчеркнуто публичное празднование идеалов взаимности, товарищества, близости, верности и семьи»[405].
Если брак — почитаемый институт, какие добродетели он прославляет? Этот вопрос равносилен вопросу о цели, предназначении брака как социального института. Многие противники однополых браков утверждают, что главная цель брака — рождение потомства. Согласно этому доводу, однополые пары не имеют права на брак, поскольку не могут иметь потомства. Иначе говоря, у подобных пар нет соответствующей добродетели.
Рыночное мышление сегодня пользуется непререкаемым авторитетом, ведь именно его механизмы приводят к богатству и процветанию целые страны. Майкл Сэндел рассказывает о том, как коммерческий подход, прикасаясь к вещам, ранее ему недоступным, нередко разрушает первичный смысл и суть многих понятий и явлений. Так служба в армии по контракту и покупка прав гражданства разрушают смысл понятия «гражданство», покупка права проходить без очереди к врачу – ущемляет равенство граждан в правах, продажа права назвать станцию метро или стадион – нарушает традиции памятного наименования, духовного и национального единения.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
Рене Декарт – выдающийся математик, физик и физиолог. До сих пор мы используем созданную им математическую символику, а его система координат отражает интуитивное представление человека эпохи Нового времени о бесконечном пространстве. Но прежде всего Декарт – философ, предложивший метод радикального сомнения для решения вопроса о познании мира. В «Правилах для руководства ума» он пытается доказать, что результатом любого научного занятия является особое направление ума, и указывает способ достижения истинного знания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Исследуется проблема сложности в контексте разработки принципов моделирования динамических систем. Применяется авторский метод двойной рефлексии. Дается современная характеристика вероятностных и статистических систем. Определяются общеметодологические основания неодетерминизма. Раскрывается его связь с решением задач общей теории систем. Эксплицируется историко-научный контекст разработки проблемы сложности.
Глобальный кризис вновь пробудил во всем мире интерес к «Капиталу» Маркса и марксизму. В этой связи, в книге известного философа, политолога и публициста Б. Ф. Славина рассматриваются наиболее дискуссионные и малоизученные вопросы марксизма, связанные с трактовкой Марксом его социального идеала, пониманием им мировой истории, роли в ней «русской общины», революции и рабочего движения. За свои идеи классики марксизма часто подвергались жесткой критике со стороны буржуазных идеологов, которые и сегодня противопоставляют не только взгляды молодого и зрелого Маркса, но и целые труды Маркса и Энгельса, Маркса и Ленина, прошлых и современных их последователей.