Спор с дьяволом - [17]

Кофе!..

Старик не уставал меня изумлять. Иногда мне казалось, я ему мешаю, я вторгся в сценарий, в котором мне места не предполагалось, и в то же время Беллингер, несомненно, держался за меня.

– Может, они ушли? – спросил он, прождав три или четыре минуты.

Я промолчал.

Отвечать ему не было смысла. К тому же, в отличие от него, я не хотел, чтобы нападавшие ушли. Напротив, я ждал от них самых активных действий, ведь одного предстояло взять живым.

19

Прошло семь минут.

Напряженная тишина установилась в саду и в доме, даже цикады смолкли. Возможно, их напугали выстрелы.

– Ну? – сердито спросил Беллингер. – Почему бы нам не спуститься вниз? По-моему, никого там нет.

Я прислушался и покачал головой:

– Не стоит торопиться.

– Здесь скверно пахнет. Мне здесь не нравится. Я не хочу дышать таким воздухом.

– Лучше дышать таким, чем вообще не дышать.

Кажется, до него что-то дошло, но молчать он и не думал:

– Айрон Пайпс, почему у тебя такое дурацкое имя?

– Не знаю… Оно вам не нравится?

– Ты не похож на человека, способного носить такое имя. Ты слишком прыток для человека, который может носить такое имя. Ты непонятен, я бы сказал, ты темен, Айрон Пайпс.

– Не все ли равно, каков я? Все, что я делаю, я делаю ради вас.

– Возможно.

Он помолчал.

Потом спросил:

– Кто эти люди?

– Вам лучше знать. – Я действительно не мог ответить на его вопрос. – Единственное, что мы знаем: доверять им нельзя. Я бы не стал им доверять. Легко угодить в пресловутый ряд.

Я спохватился. Я как бы спохватился, но старик проглотил наживку:

– Ряд? Что за ряд, Айрон Пайпс? О чем ты?

– Ну как… Вы ведь из знаменитостей, правда? Говорят, вы входите в десятку самых знаменитых людей…

– Конечно, – саркастически хмыкнул старик, – я же сам помогал распространению этого слуха.

– Вот я и подумал… Мне приходилось читать в газетах…

– Что ты там вычитал? – нетерпеливо потребовал Беллингер. – Чего ты мямлишь, говори прямо!

– Я читал там про этих всех… Ну, про Хана, это физик такой. И про Курлена, и про Сола Бертье, и еще была одна журналистка, ее тоже убили… Как знаменитость, так рядом стрельба. Вот и у вас такое.

– Интересный ряд… – Белингер задумался. Не думаю, что указанный ряд в самом деле ему польстил, но он задумался. Я его заинтересовал по-настоящему. – Для простого садовника ты недурно начитан, Айрон Пайпс.

– Я не совсем обычный садовник.

– Теперь я это вижу.

Он помолчал и уже другим голосом добавил, впадая в привычные воспоминания:

– Сола Бертье я хорошо знал. Даже слишком хорошо. Иногда пишут о нашей дружбе. Это преувеличение. Дружить с ним не смог бы и паук. Сол много пил. Настоящая скотина, говоря между нами. Его мировоззрение густо окроплено алкоголем. Не удивился бы, узнав, что с борта яхты его сбросил очередной сожитель.

– Сожитель?

– Можно найти и другие определения. Тебе не все равно? – покосился на меня Беллингер. – У Сола Бертье было много слабостей.

– Действительно. Для одного человека что-то уж много…

– Правда, у него и талантов было не меньше… Порядочная скотина! – Он будто мысленно сравнивал с кем-то Бертье. – То, что о нем пишут – выдумки. Я-то его знал. И Памелу я знал. Зря она ввязалась в то дело… Незачем ей было ввязываться, было сразу видно, ничего хорошего там не найдешь… Зря, зря, – повторил он. – Но Памела нутром чуяла необычное.

– Вы разве не из той же породы?

Он усмехнулся и поднял на меня усталые, но все еще живые глаза:

– Поэтому ты и включил меня в названный ряд?

Не отрываясь от окон, я кивнул:

– Надеюсь, мои слова вас не обидели?

– Нисколько, Айрон Пайпс. Как ни крути, люди, упомянутые тобой, если уж не достойные, то, в любом случае, интересные.

– Знаете, чем они кончили? – спросил я, не оборачиваясь к старику.

Он ответил:

– Да.

– Тогда не вставайте с кресла. Не буду повторять: одно неловкое движение, и вас пристрелят.

Беллингер промолчал.

Внимательно вглядываясь в темную листву дубов, окружающих дом я спросил:

– Чем вы так насолили нашим неожиданным гостям?

– Представления не имею. Я даже оглянулся.

Старик сидел в своей обычной позе: обхватив руками острое колено. В его взгляде читались удовлетворение и самодовольство. Но спросить что-либо еще я не успел: где-то у ворот ударила автоматная очередь.

20

-Это у ворот… – прислушался я. – А это под южной стеной…

– А это, – сказал я, – сорвали ворота… И хмыкнул:

– Вам придется здорово потратиться на ремонт. Не думаю, что кто-то возьмет на себя расходы.

И крикнул:

– Сидеть!

Пуля раскрошила стену прямо над головой приподнявшегося Беллингера. Пыль облачком, как нимб, повисла над седыми волосами.

Я не потерял ни секунды.

Это был мой первый выстрел.

Я стрелял на звук, на неясное движение в листве, но почти сразу мы услышали вскрик, а затем треск и глухой удар. Кто-то свалился с дуба на землю.

– Ублюдки, – проворчал Беллингер.

– Кого вы имеете в виду?

– Всех. И тебя тоже, Айрон Пайпс. Все ублюдки!

Снизу крикнули:

– Эл!

Я прислушался.

Беллингер мог быть доволен: он узнал мое настоящее имя. Снизу, из сада, орал разъяренный Берримен:

– Эл, прекрати стрельбу!

– Нам уже можно спуститься? – крикнул я, не вставая с места.

– Спускайся. И отдай старика Лотимеру.

Беллингер с усмешкой взглянул на меня: