Спор о Русском море - [135]

В 2005–2009 гг. чуть ли не ежемесячно возникают и консервируются все новые проекты трубопроводов по дну или по берегам Черного моря. Так, на конференции «Нефть, газ, энергетика и инфраструктура — GIOGIE-2006», прошедшей в середине марта 2006 г., говорилось о намерении построить газопровод для поставок туркменского и иранского газа в Центральную и Восточную Европу. Часть трубопровода — от Грузии до Украины — должна была пройти по дну Черного моря. Речь шла о создании консорциума компаниями из Украины, Грузии, Азербайджана, Ирана, Туркмении и ряда европейских государств. Проект представил частный международный консорциум «Грузия — Украина — Евросоюз» (GUEU), получивший неофициальное название «Свободный от политического давления газ». Стоимость проекта оценивалась в 2 миллиарда долларов. Мощность газопровода — 8 миллиардов кубометров. Содиректор Роберто Пирани сообщал: «Для реализации проекта понадобится не менее пяти лет. Запасы газа на Каспии столь значительны, что вскоре после запуска трубопровода в эксплуатацию объемы транспортировки можно будет увеличить в пять раз».

Трубопровод должен пойти в обход российской территории из Центральной Азии и Ирана через Кавказ на Украину. Посол Грузии на Украине Григол Катамадзе отметил, что новый проект может конкурировать с проектом «Nubucco». При этом часть трубопровода пройдет по дну Черного моря.

Этот же проект обсуждался и в марте 2007 г. на международной конференции по вопросам нефти, газа, энергетики и инфраструктуры GIOGIE-2007 в Тбилиси. В том числе обсуждался вопрос о возможности его ответвления и выхода к грузинскому городу Супса. После этого около 200 км газопровода должны быть проложены по дну Черного моря до Феодосии, чтобы связать этот трубопровод с украинской газовой системой.

Оценка вероятности ввода в строй этих и других газопроводов и их экономическая эффективность выходят за рамки книги. Я же хочу еще раз подчеркнуть, что в дополнение к «старым» геополитическим факторам проблема транзита углеводородов делает Черное море одним из самых стратегически важных и одновременно неспокойных мест на планете.

До сих пор вопрос о строительстве трубопроводов по дну морей четко не определен международным правом. С одной стороны, прибрежные страны не имеют права запретить строительство трубопровода, но, с другой стороны, имеют возможность ставить «палки в колеса» в связи с экологическими проблемами, вопросами безопасности судоходства и т.д. Ну а, говоря по-русски, у кого есть ракетоносный флот, способный обеспечивать строительство и нормальную эксплуатацию газопровода, то только тот и будет иметь трубопровод на дне морском.

Глава 36. Обострение ситуации на Черном море и вблизи него

В конце 90-х гг. XX века ряд маститых политологов и журналистов выступали с утверждением, что-де РФ в принципе не нужен флот на Черном море, равно как и на других морских театрах. Мол, вполне достаточно нескольких патрульных судов для охраны весьма сократившихся с 1991 г. морских границ России. Сейчас подобные утверждения встречаются в СМИ куда реже.

На самом же деле после изменения баланса сил в мире с распадом СССР началось резкое обострение ситуации в целом ряде регионов мира. В результате сейчас (на 2009 г.) вокруг Черного моря мы видим десятки горячих или «законсервированных» конфликтов, которые в любой момент могут перерасти в локальную, а возможно, и в тотальную войну.

В ходе армяно-азербайджанской войны из-за Нагорного Карабаха Азербайджан утратил контроль над 13 % территории бывшей Азербайджанской ССР. На границе между Арменией и Азербайджаном нет мира, а есть лишь хрупкое перемирие. В сложившейся ситуации маловероятно, что правительство Азербайджана признает в обозримом будущем статус-кво. И хотя данный конфликт больше относится к Каспийскому региону, его влияние на Черноморский регион остается достаточно высоким.

Как уже говорилось, Грузия не признает независимость Абхазии и Южной Осетии и считает их своей территорией. Уровень напряженности по сравнению с довоенным (до августа 2008 г.) периодом несколько спал, но инциденты с применением оружия по-прежнему продолжаются.

Не разрешен и конфликт Молдовы с Приднестровьем. Этот конфликт усугубляется желанием румынского правительства не мытьем, так катаньем присоединить к себе Молдову. Румынский президент Траян Бэсеску заявил, что «рано или поздно мы осушим реку Прут {граница Молдовы и Румынии}, чтобы все румыны снова были вместе» [189].

Значительная часть населения Молдовы положительно относится к идее объединения с Румынией. Так, после вступления Румынии в ЕС резко возросло количество молдаван, желающих открыть румынские визы и получить румынские паспорта. К 2007 г. румынское гражданство уже получили 400 человек, и еще 500 обратились с просьбами для его предоставления. Замечу, что в избирательные списки в Республике Молдова внесено 1,5 миллиона человек. Бухарестский еженедельник «Cotidianul» приводит следующие цифры: воссоединение Румынии и Молдовы растянется на 5 лет и обойдется в 35 миллиардов долларов.

Турция с 1994 г. регулярно пытается изменить положения конвенции Монтрё, то есть сама желает решать, кого и когда она будет пропускать через проливы, а кого — нет.