Сплетни и K-pop - [4]

— Но это же твоя мечта! — воскликнула Оливия, перейдя почти на бег, чтобы не отстать от меня.

— Я не мечтаю быть айдолом. К-pop — это твоя фишка, а не моя. Помнишь?

— Хорошо, но твоя мечта — стать профессиональной певицей.

— Да, профессиональной певицей, как Леди Гага. А не как участница женской корейской группы.

— Да ладно, Леди Гага не так уж сильно отличается. Она поет поп-музыку и танцует с целым отрядом подтанцовки, совсем как айдолы!

— Ты знаешь, что я имею в виду!

— Я просто не вижу разницы между…

Я развернулась к ней:

— Послушай, я не собираюсь выглядеть идиоткой перед группой искателей талантов из какой-то известной компании. Я этого не сделаю, так что перестань пытаться убедить меня! — Я действительно не хотела быть агрессивной, но мне показалось, что Оливия начала слишком сильно давить на меня. Мне просто нужно было, чтобы она отступила.

— Хорошо-хорошо. Боже.

Добравшись до станции метро, мы приложили свои T-Money карточки к турникетам и не разговаривали всю оставшуюся дорогу домой.

Примерно через час мы вернулись в нашу квартиру, где было хорошо и тепло. Я сняла промокшую парку и туфли и уперлась босыми пальцами ног в мягкий белый ковер.

Мне очень нравилась эта квартира. Это была привилегия новой работы мамы в американском консульстве: квартира на двадцать шестом этаже совершенно нового здания с видом на парк Намсан, который чем-то похож на парк Золотые ворота и Центральный парк в одном лице. С молочно-белыми деревянными полами и окнами с обзором на 360 градусов квартира была намного современнее, чем предыдущая.

Надев тапочки, я оставила Оливию в коридоре и вошла в гостиную, где на диване лежал папа. Я встала лицом к гигантскому телевизору с плоским экраном — еще одно преимущество маминой работы — и скрестила руки на груди.

— Смотришь американские новости? — спросила я.

— Мм, — проворчал он. — Представь, Эл. Им нужно было выкопать мертвую женщину на кладбище в Колме, но они случайно откопали другую женщину с точно таким же именем. Вопиюще, да?

— Ужасно, — сказала я.

Папа поднял пульт и переключил канал.

— Оливия наконец-то уговорила тебя пойти в тот караоке-салон?

— Да, уговорила, — ответила я.

— Твоя сестренка настойчива.

— Боже, не говори.

— Как все прошло?

— Честно говоря, было довольно весело. Было приятно снова петь, даже несмотря на то что пришлось делать это в заплесневелом подвале.

— Это здорово, Эл.

Я наклонилась, подняла пачку американских газет, которые папа оставил на полу, и аккуратно сложила их стопкой на стеклянном кофейном столике.

— Где мама?

— Она принимает у себя несколько высокопоставленных лиц из Гонконга. Хотя сегодня вечером она не должна быть дома слишком поздно.

Я опускаю взгляд на папино лицо. Его тонкие песочно-светлые волосы рассыпались по подушке под головой, а темно-голубые глаза казались еще голубее в прыгающем свете светодиодного экрана. До того как мы переехали в Сеул, папа был так же одержим работой, как и мама, может быть, даже больше. Он был веб-дизайнером, но для него это была не просто техническая работа, а скорее вид искусства. Раньше он рисовал сначала вручную, у него были миллионы альбомов с эскизами по всему дому на случай, если его настигнет вдохновение, когда он будет бриться или варить кофе. Однако он еще не получил должность в Сеуле из-за некоторых проблем с рабочей визой, так что я обычно находила его здесь, на диване перед телевизором. Думаю, он чувствовал себя немного подавленным.

— Ладно. Ужин? — спросила я.

— Вы, ребята, не против сами все организовать сегодня вечером?

Поскольку мама была очень занята новой работой, а папа очень занят… диваном, в последнее время я почти каждый вечер готовила ужин.

— Конечно, — ответила я.

Я вышла из гостиной и обнаружила Оливию, сидящую за кухонной столешницей перед своим ноутбуком. Она разглядывала сайт Top-10 Entertainment.

— Этого не случится, Лив.

— Я просто смотрю! Боже!

После завтрака все еще оставалось несколько грязных тарелок, поэтому я собрала их и бросила в раковину.

— Хочешь сегодня курицу или говядину? — спросила я.

— Умммм, курицу.

Я открыла шкаф, схватила две упаковки рамена со вкусом курицы и поставила кипятить немного воды. Наша кухня была моим любимым местом во всей квартире. Она напоминала мне фильм «Особое мнение», все гладкое, новое и блестящее. Приборы были ярко-белыми, от компании Samsung (пока мы не переехали в Корею, я не знала, что Samsung производит что-то, кроме телевизоров и телефонов). У нас даже было два полноразмерных холодильника, один на кухне и один в кладовой. Мама сказала, что тот, в кладовке, предназначается для хранения кимчи, но мы в основном держали там содовую.

— Эл…

— Нет. — Я разорвала упаковку лапши и вытащила маленький пакетик с ароматизаторами из фольги.

— О, да ладно, я просто хочу сказать тебе одну вещь!

— Ты скажешь мне, даже если я не хочу ее слышать?

— Угу.

— Хорошо, — смягчилась я. Я чувствовала себя немного неловко из-за того, что накричала на нее после караоке. — Что еще ты хочешь мне сказать?

— Хорошо, итак, — сказала Оливия, драматично прочищая горло. — Похоже, в следующие выходные будет открытое прослушивание — девочки в субботу, мальчики в воскресенье. Я предполагаю, что Top-10 приглашает публику пробоваться раз в год.