Сплетенные тьмой - [20]

* * *

Я задержала дыхание. Единственный фонарик в лодочном домике освещал берег и высокую стену на причале. Полукруглый луч света отражался золотом на воде. Похоже, он вступил в состязание с серебристым светом луны, танцующим на волнах. Черная тень, разрезающая волны грациозными движениями, стремительно приближалась. Я слышала, как вода с плеском бьется об лодку, как лопасть погружается в реку.

Как можно незаметнее я прижалась к углу лодочного домика, дотронулась до покрытой мхом древесины и чуть приподняла плечи, защищаясь от холодного ветра.

Конечно, я сейчас должна находиться в собственной комнате, но, вопреки здравому смыслу, мой взгляд был прикован к гребцу. Казалось, он и его движения слились в одно целое с ночью и серебряным лунным светом, окружавшим его, как небесное сияние.

Лодка приближалась, и я слышала напряженное дыхание парня. Ощущала необъяснимую близость к нему, хотя нас и разделяло около десяти метров. И все же мне казалось, что я чувствую пот на его шее, холод его рук, когда он снова и снова погружал весла в воду. Я сжала руки в кулаки, делая вид, что обхватываю рукоятку. Мои ноги дрожали от напряжения.

Я чуть не закашлялась от понимания того, насколько сильно сблизилась с парнем, только что достигшим причала. Высокого роста, он выглядел старше моих одноклассников. Хотя, вероятно, мне это только показалось, потому что его плечи были шире, чем у других парней. Его мускулистые руки и бедра напряглись, когда он вылезал из лодки. Легкость, с которой он достал из воды семиметровую байдарку, поразила меня. Я прижалась к своему укрытию. Мое сердце билось так быстро, что, казалось, оно заставит берег дрожать, и, действительно, гребец на секунду остановился, будто почувствовал, что он там не один.

На мгновение парень повернул лицо к свету. Но этого момента было достаточно, чтобы мои колени подкосились. Пальцы сами начали искать карандаш в кармане школьного пиджака. Желание запечатлеть его на бумаге становилось огромным, но все-таки я не поддавалась ему. Мне не хотелось упускать его ни на секунду. Я будто впитывала его взглядом. Черные глаза, густые брови, темные влажные волосы, сверкавшие от воды. Он сжал полные губы от напряжения, что придало его вздернутому подбородку еще больше твердости. Он закинул лодку на плечо так, словно она ничего не весила, а в другую руку взял фонарь. Затем направился точно в мою сторону и вдохнул вечерний воздух, проходя в нескольких сантиметрах от меня к лодочному домику. Нас разделяли несколько шагов, когда он внезапно остановился. Замер. Парень повернул голову в моем направлении и сделал глубокий вдох. Я увидела, как поднялась его грудная клетка и словно почувствовала его дыхание, также как и взгляд. Уголки его рта поднялись, точно он… решил над чем-то посмеяться.

Дрожь пронзила мое тело, настолько он был прекрасен. Не обычный, не как Тристан, а… угадывалось в нем что-то дикое. Воздух наэлектризовался, и мне захотелось, чтобы он заметил меня. Но этого не случилось: парень бросил последний взгляд в сторону моего укрытия, развернулся и пошел дальше. Дождавшись, пока он зайдет внутрь домика, я понеслась сломя голову в сторону школы.

– Матерь Божья, кто это еще? – прошептала я, в то время как мое сердце выпрыгивало из груди, когда я поднималась по ступеням, украшенным скульптурами драконов. Я не знала, хочу ли встретить его снова, потому что поняла: он совершил со мной что-то невероятное, ошеломляющее.

Я влетела в здание. Свет давно погасили, но я этого не замечала, потому что в моих мыслях ярким светом сияли глаза незнакомца.

Братья

Бастиан повесил полотенце на шею и протер им голову. Зеркало запотело, поэтому он вышел из ванной комнаты, не посмотрев в него. Юноша завязал полотенце на бедрах, от мокрых ног на мраморном полу остались следы. От громкой музыки, играющей на первом этаже, во всем доме дрожали люстры.

Бастиан протянул руку к тени перил на лестнице. В следующий миг он оказался внизу и вышел на свет.

– Нельзя ли потише? – крикнул он в направлении кухни, где Тристан открывал бутылку вина.

Брат на мгновение поднял голову, но тут же снова невозмутимо продолжил вкручивать штопор в бутылку. Бастиан вздохнул. Он даже не попытался воспользоваться голосовой системой умного дома, чтобы убавить громкость, поэтому зашел в гостиную и сам выключил музыку. Еще через мгновение он снова находился на кухне.

Тристан как раз наливал вино в бокал. Бастиан подошел к брату сзади и забрал бокал из рук, взболтал темно-красную жидкость и вдохнул запах. Затем немного пригубил и оставил вино на кончике языка.

– «Шато Лафит» 1787 года? – он поднял брови и вопросительно посмотрел на Тристана. – Существует ли какая-то особая причина, по которой ты достал из подвала самое дорогое вино отца?

Тристан рассмеялся.

– Ему столько лет. Я думал, от него пора избавиться.

– В отличие от тебя. Тебе не столько лет, чтобы пить алкоголь.

– Не строй из себя старшего брата, у нас разница всего год, – пробурчал Тристан, но усмешка выдала его. Он так часто слышал эти слова, но они его никогда не интересовали. Достав другой хрустальный бокал из шкафчика, он наполнил его вином и, в отличие от Бастиана, не пригубил напиток, а опрокинул полбокала залпом.