Сплетающий души - [14]

Спокойно мне не спалось. Ни в эту ночь, ни в последующие. Погода испортилась: горячий и тяжелый утренний воздух к вечеру вскипал неистовыми грозами. Ни Герик, ни Радель не вызывались облегчить мне жизнь, объяснив, почему Кейрон так быстро вернулся к нам. Я так злилась из-за этого, что несколько дней отказывалась обсуждать с ними обоими и Кейрона, и его визит. Потом я разозлилась уже сама на себя, за твердолобое упрямство.

Неделю спустя я переступила через свою гордость и напомнила Герику, что его отец так и не рассказал мне о причинах своего столь сильного беспокойства. Не заметил ли Герик что-либо в несколько мгновений перед тем, как Кейрон исчез?

Герик слегка покраснел.

— Он заставил меня поклясться не повторять того, что он рассказал мне… даже тебе. Прости. Он сказал, это ради твоей же безопасности.

Вечер того дня я потратила на выколачивание ковриков из гостиной, которые Тереза вывесила проветриваться на улице. Она клялась, что они стали вдвое тоньше после того, как я с ними разделалась.

Впрочем, все обитатели дома страдали от приступов дурного настроения. Я выбранила Герика за то, что он по-прежнему грубил Раделю, и безосновательно ворчала на Терезу, пока та не пригрозила уволиться. Герик швырнул на пол книги, вылетел из библиотеки, раздраженный обременительным заданием, и поклялся, что будет ночевать в конюшне, если Радель еще хоть раз переступит порог его спальни. Тенни поспорил с угрюмым Паоло из-за их поздних поездок с Гериком. И вдобавок на этой неделе Герику еще трижды снились кошмары, причем от раза к разу все хуже. Скоро я начала вздрагивать от каждого звука, каждый хлопок двери требовал объяснения. Если в скором времени ничего не изменится, мы, должно быть, поубиваем друг друга.

Только Радель казался невозмутимым — когда его удавалось встретить. Он скрывался от взглядов по углам или в тени. Я-то думала, что он привнесет свежий взгляд в разговоры и одолжит нашей компании немного своей жизнерадостности, но он никогда не присоединялся к нам ни за столом, ни на уроках, ни во время вечерних бесед. Хотя Тереза и клялась, что он заглядывал к ней за едой, а время от времени даже помогал по кухне, сама я за это поручиться не могла.

Однажды утром я испугалась до полусмерти, столкнувшись с ним, когда он рыскал по саду, и в раздражении поинтересовалась, не выйдет ли он хоть ненадолго на свет.

— Вы можете пользоваться библиотекой, есть вместе со всеми и сидеть с нами по вечерам. Тенни — прекрасный игрок в шахматы. Паоло по-прежнему отыскивает измученных кляч и заботится о них так, что после их можно прямо отправлять на скачки, а Герик считает, что день прожит не зря, если кто-нибудь согласится посостязаться с ним в скорости, бегом или верхом. Оба мальчика знают местность как свои пять пальцев и с удовольствием вам ее покажут. Вам нет нужды держаться в стороне.

— Хоть ваша компания мне, несомненно, приятна, сударыня, — ответил он, — но игры меня не занимают. Сомневаюсь также, что смогу найти что-либо интересное в вашей библиотеке, равно как и вы не найдете ничего подходящего для себя в библиотеках Авонара.

Должно быть, проклятие этой недели заставило его ответ казаться таким раздражающим.

— Я убеждена, что найду много интересного в ваших библиотеках.

Он вскинул голову, серьезно посмотрев на меня.

— Вы и в самом деле полагаете, что переедете в Авонар?

— Гондея — дом моего супруга, Радель. Он сидит на троне Авонара, а мой сын — его преемник. Конечно же, я перееду туда.

Он не ответил, только поклонился и ушел прочь. Что имел в виду Кейрон, когда сказал, что ему нужен кто-то, чье сердце не привязано к нашей семье? Я так сильно хлопнула калиткой, что она, отскочив, распахнулась снова.

* * *

На вторую неделю раздоров вслед за осторожным стуком в дверь рабочего кабинета вошла с новостями Тереза.

— Сударыня, какой-то человек хочет с вами увидеться. Он ждет в малой гостиной.

Гости в Вердильоне были редкостью. Задержавшись лишь для того, чтобы вытереть перо и закрыть чернильницу, я последовала за Терезой вниз по широкой лестнице в гостиную. Там меня ждал крепкий мужчина, одетый в протертое на локтях темно-синее пальто и с мягкой широкополой шляпой в руке. Нашивка цвета пламени на пальто извещала, что передо мной стоит шериф, местное должностное лицо, чьей первой обязанностью было истребление чародеев. К счастью, огрубевшее с годами лицо уточняло, что это друг — Грэми Роуэн, шериф Данфарри.

— Как я счастлива видеть вас, шериф! И Паоло будет в восторге.

— Я тоже рад встрече, сударыня, — сказал он, беря меня за руку и вежливо кланяясь.

Я не солгала, сказав, что рада видеть Роуэна. И хотя некогда я презирала его из-за его должности, он показал себя верным союзником и человеком честным и достойным. Однако с первого же взгляда стало ясно, что он тоже не поможет разрешить напряжение, повисшее в нашем доме. Глубокие морщины избороздили его багровый лоб. Когда я опустилась на диван, лицом к окнам, выходящим на заросшую лужайку и вишневый сад, и жестом пригласила его присесть рядом, он примостился на самый край подушек.

— Что завело вас в такую даль, шериф? Надеюсь, просто желание нас навестить?