Сплав закона - [8]

От отдачи на мгновение его подняло вверх, замедляя падение. Он Оттолкнулся от дроби в земле, продолжая тормозить падение; он легко приземлился мягко присев. Он заметил неудовлетворительно, что разрушил несколько хороших булыжников выстрелом.

Гармония! — подумал он. Это место действительно требует привыкания. Я как лошадь, бредущая через узкий рынок, подумал он, подвешивая дробовик обратно под плащ. Я должен научиться быть более изящным. В Рауче он считался совершенным джентельменом. Здесь, если он не будет следить за собой, то скоро окажется некультурным скотом, как о нем предполагает большая половина знати уже. Выстрел.

Вакс немедленно среагировал. Он оттолкнул от себя в сторону железные ворота, а затем нырнул за них. Он приблизился и потянулся за Стеррионом правой рукой, левой удерживал дробовик в рукаве плаща.

Он всматривался в ночь. Его бездумные выстрелы из дробовика привлекли внимание местных констеблей? Выстрелили снова, и он нахмурился. Нет. Это слишком далеко. Что‑то происходит.

На самом деле это взволновало его. Он прыгнул в воздух и опускаясь вниз на улицу, Оттолкнулся от тех же самых ворот, что бы набрать высоты. Он приземлился на вершине здания; этот район был заполнен трех и четырех этажными конструкциями апартаментов, разделенных узкими дорожками. Как люди могут жить без какого‑либо открытого пространства вокруг них? Он бы сошел с ума.

Он пересек несколько зданий — это оказалось легко, так как крыши были плоскими — а затем остановился прислушиваясь. Его сердце взволнованно билось, и он понял, что надеялся ощутить что‑то похожее на это. Именно это заставило его покинуть вечеринку, что бы найти небоскреб и подняться на него, что бы там пробежать сквозь туман. Еще в Везеринге, поскольку город постоянно становился все больше, он часто патрулировал ночью, высматривая без порядки.

Он положил пальцы на Стеррион, так как другой выстрел раздался, на сей раз еще ближе. Он оценил расстояние, затем бросил гильзу, и оттолкнулся от ней в воздух. Он восстановил свой вес до трех четвертых, от полного и оставил его таким. Ты нуждаешься в некотором весе, что бы эффективнее вести бой.

Туман вихрился и кружился, дразня его. Никто не сможет сказать какая ночь будет туманной, они не подчинялись нормальным погодным условиям. Ночью может быть влажно и холодно, и все же ни одного клочка тумана не появится. Другая ночь будет сухой, как хрупкий лист, но туман поглотит её.

В эту ночь он был не сильный, по этому, видимость до сих пор была хорошей. Следующий раскат выстрела нарушил тишину. Там, подумал Вакс. Горение стали давало комфортное тепло внутри него, он перепрыгнул на другую улицу, потоком кисточек туманного плаща вращая туман и зазывая ветер.

Приземлился он мягко, затем подняв револьвер перед собой, он побежал присев через крышу. Он достиг края и посмотрел вниз. Прямо под ним, кто‑то укрылся за кучей ящиков в пасте переулка. В темноте туманной ночи Вакс не мог разглядеть всех деталей, но человек был вооружен винтовкой, которой опирался на ящик. Ствол был направлен на группу людей ниже по улице, которые носили отличительные куполообразные шляпы городских констеблей.

Вакс легко Оттолкнул от себя во всех направлениях, устанавливая себе стальной пузырь. Люк под ним загрохотал, так как Алломантия затрагивала его. Он присмотрелся на человека стреляющего в констеблей. Было бы неплохо сделать, что‑то действительно значащее в этом городе, вместо того, что бы стоять в кругу беседующих, расфуфыриных и сверх привилегированных.

Он бросил гильзу, и его Алломантия вдавила её в крышу. Он Оттолкнулся сильнее, направляясь вверх, через вихрящийся туман. Он резко уменьшил свой вес и оттолкнулся от оконной защелки, опускаясь, чтобы суметь приземлиться прямо посередине переулка.

Со сталью, он мог видеть линии протянувшиеся к четырем фигурам находящихся впереди него. Как раз, в тот момент, когда он приземлился — мужчины, бормоча проклятия, повернулись к нему — он поднял свой Стеррион нацелив его на первого уличного головореза. У этого человека была пятнистая борода и темные, как сама ночь, глаза.

Вакс услышал женское хныканье.

Он застыл, с поднятыми руками, но не в состоянии пошевелиться. Воспоминания, которым он так тщательно ставил платину, разбили её и затопили его разум. Лизи, удерживаемую удавкой вокруг шеи. Единственный выстел. Кровь на стенах из красного кирпича.

Уличный головорез вскинул винтовку в направлении Вакса и выстрелил. Стальной пузырь едва отклонил пулю и она потянув ткань плаща Вакса, задела его ребра.

Он попытался выстрелить, но это хныканье…

Ох, Гармония, подумал он, ужасаясь над самим собой. Он опустил револьвер и выстрелил в землю, затем Оттолкнулся от пули и бросился назад, уносясь с переулка вверх.

Пули протыкали туман вокруг него. Стальной пузырь или нет, но хоть на одну пулю он должен был нарваться. Это была чистая удача, что ему удалось сохранить жизнь, после этого он приземлился на другую крышу и покатился пока не остановился, лежа за защищающей его от выстрелов стеной парапета.

Вакс задыхался, положив руку на револьвер. Идиот — подумал он про себя. Дурак. Он никогда не застывал в бою, даже когда был зеленым. Никогда. Это, однако, был первый случай, его попытки застрелить кого‑то с момента бедствия в разрушенной часовне.