Список мечт. Повести и рассказы - [16]

— Нет, мы пока только движения репетируем, без музыки.

— Очень хорошо! — Никита начал выбирать из списка на экране названия композиций и складывать их в папку на рабочем столе компьютера. — Сейчас я поставлю несколько композиций, а ты послушай и скажи, подходят они для вашей гимнастики или нет.

Снова надев наушники, Аня уплыла в мечтах куда-то в небесные дали… Та песня, что сейчас звучала, была ей совершенно незнакома, на чужом языке. Но тот, кто её пел, умел разговаривать с женщиной.

В училище, как и все балерины, она изучала французский язык, поэтому понять, о чем поётся в этой песне, она не могла и различала только слова в припеве: «Леди ин ред…» и далее, далее, далее… Жалко, на английском языке, непонятно, о чём? Но о любви, это точно. Аня закрыла глаза, чтобы прочувствовать голос и интонацию певца.

Музыка кончилась и пошла другая, такая же прекрасная, завораживающая, но уже более ритмичная, с глубоким женским голосом. Потом ещё, бархатным баритоном, «Жозефина» — только это слово рефреном и уловила Анна. И «Вандерфул Лайф», под занавес… Аня была во власти шикарных голосов, восхитительных мелодий, её тело уже знало, как на это отвечать, какими движениями — глиссадом, батманом или фуэте.

— Как мне это, — Аня неопределённо показала рукой в сторону компьютера, — взять с собой?

— Да запросто. Запишу тебе на кассету, возьмёшь магнитофон и репетируйте, сколько надо. А когда плёнка будет отснята, я сделаю к ней профессиональный звук в студии.

Под музыку репетиции проходили гораздо плодотворнее, она как будто стимулировала девушек, движения становились всё чётче и слаженнее, им самим уже нравилось отражение в зеркалах детского клуба.

13

Андрей по вечерам встречал Аню после тренировки у клуба, но премьеры на телевидении не дождался. Отпуск закончился, и его направили на «северный завоз». Восемнадцать портпунктов по побережью Охотского моря с выгрузкой на необорудованный берег — про это любой моряк скажет: «Жесть!»

В этом рейсе было совсем невесело. Андрей уже был готов молиться, лишь бы в его вахту судно не потеряло остойчивость. Оверкиль — и через час в холодной воде спасать уже будет некого. Убедиться в её леденящих свойствах ему пришлось лично.

Во многих прибрежных посёлках вообще не было причалов, и доставить груз можно было только с помощью самоходной баржи. Судовым краном плоскодонную посудину опускали на воду, нагружали ящиками с едой, бочками с соляркой и бензином, стройматериалами, и всю эту гремучую смесь два экипажа в связке «штурман — механик» должны были привести к берегу.

То ли ветер намыл песка в не обозначенном на карте месте, то ли отлив начался раньше времени, но баржа села на мель. До парохода далеко, до берега метров пятьдесят — немного вроде, но ветер с берега в лицо и температура воды — не больше пяти градусов. Жребия, кому плыть, не было. Отправили самого молодого.

Обвязавшись верёвкой, Андрей нырнул в синюю пучину и поплыл к берегу. Это в бассейне пятьдесят метров — два раза туда-сюда. А когда против отлива, в замораживающей воде, то каждый метр — за десять, а то и за сто…

На берегу уже ждал местный тракторист, наблюдая за этой героической выгрузкой. Убедившись, что Андрей выбрался на берег, механик с баржи зацепил к концу верёвки трос, за который трактор и вытащил баржу на берег.

Горячий чай? Водка? Андрей основательно простудился. Температура, кашель, боль внизу спины. Заныли почки. Пропил какие-то антибиотики, заглушил температуру. Отправил Ане радиограмму: «У меня всё хорошо, скоро встретимся». И ответ от Ани: «Здравствуй. Скучаю, жду. Где взять дрова?»

Андрей укорил себя за то, что не позаботился заранее об этом, и отбил ей в телеграмме номер телефона доктора Веркина. «Сашка поможет, позвони ему».

Друг семьи, по совместительству хозяин квартиры, пришёл в тот же день, как только Аня дозвонилась ему из автомата.

— Тук-тук-тук! Есть кто дома?

Аня услышала стук в дверь и поднялась с кровати. Замотанная в одеяло, побрела к двери.

— Александр, это вы? — спросила она через закрытую на щеколду дверь.

— Открывай, истопник пришёл, печку кочегарить. И давай на «ты», Анюта, мы же друзья? — после того как девушка открыла дверь, утвердительно-вопросительно сказал Саша.

— Давай, — хриплым голосом согласилась Аня.

— О! Да тут доктор требуется, а не истопник. Лекарства я тебе через час принесу, а сейчас пойдём, покажу, где дрова. Октябрь кончается, давно пора топить уже.

Дровяник оказался в хлипкой хибаре на улице, ключ от неё висел в прихожей на гвоздике. Александр поколдовал над печкой со стороны кухни, чтобы, в случае дыма, можно было сделать сквозняк из окна кухни в дверь квартиры. Аня смотрела, в какой последовательности нужно совершать этот ритуал, и боялась, что не запомнит.

— Подожди, я запишу, что за чем. Ты же не будешь мне каждый день её растапливать, а я забуду уже завтра, это точно.

— Да ты звони, не стесняйся. Я приду сразу, если не на смене буду. — Доктор помолчал, шуруя кочергой в чреве печки. — Не скучно тебе одной? Когда Андрей из рейса придёт?

— К Новому году, наверное, будет, не знаю точно. А мне не скучно, я на телевидении программу делаю, спортивную.