Спермотоксикоз - [6]

– А вот посидим, выпьем, поговорим, там сами и решите. Что толку, если я сейчас буду тут вам свои чувства и планы рассказывать. Утро вечера мудреней, – закончил ни к селу ни к городу он и, резко опрокинув рюмку, стал закусывать.

– Ну-ну, – отец тоже выпил.

Катя молчала практически весь вечер. Было видно, что ей самой было интересно, чем это всё закончится.

Закончилось, по-видимому, всё плохо. Проснулся он на сеновале, одетый. Кругом бегали куры, и гавкала противным лаем собака. Конец вечера он не помнил и потому уже был готов к тому, что его чемодан стоит возле выхода. Голова не болела, но тяжесть от спиртного чувствовалась. Надо было набраться смелости, вставать и идти извиняться, если что-то натворил.

Он постучал в дверь, вышла Мария Никитична, мать Кати.

– Доброе утро, зятёк, заходи, что встал на пороге?

– Доброе утро!

Стол был накрыт жареными сырниками со сметаной и вареньем.

– Сейчас позову всех. Катя, Саша, за стол, женишок проснулся.

Вышла Катя в красивом халате и сразу улыбнулась:

– Привет, голова в порядке?

– Ты знаешь, голова не болит, но какая-то тяжёлая с непривычки.

– Мой напиток лучше любой этой гадости магазинной, – из комнаты вышел Александр Михайлович. – Как, зятёк, не замёрз?

– Да нет, нормально.

– Ну, коль так, давай завтракать.

За завтраком выяснилось, что вчера при всех признавался в любви Кате и назначил свадьбу через две недели.

– Не передумал за ночь? – все обернулись к нему.

– Нет, конечно. Вы же знаете, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Завтра едем знакомиться к моим родителям, а потом к вам – свататься.

– Ну ладно, ешь давай, сметаны побольше – быстрее отпустит.

Когда позавтракали, Катя предложила прогуляться – показать ему прелести деревенской жизни. Всё действительно было красиво – и ухоженный пруд в центре села, и старая мельница, и дорога мощёная, но интересовало его совсем не это.

– Кать, ты мне напомни, ты вчера согласилась выйти за меня замуж? А то я как-то смутно…

– Конечно, согласилась, улыбнулась она. – Ведь ты сказал, что если я откажу, ты повесишься на первом суку.

– Да?

– Да, но согласилась я не поэтому.

– А почему?

– А потому что ты сказал, что в одну постель мы ляжем только после свадьбы – как у нормальных людей.

– Вот тут я, конечно, дал маху. Ну ничего, потерплю, дольше терпел. А как насчёт поцелуя?

– Ты действительно ненормальный, но, наверно, я тебя такого и ждала так долго.

Губы их прикоснулись, и только тут он вспомнил, что забыл почистить зубы.

– Несёт перегаром?

– А сам-то как думаешь?

– Нехорошо отвечать вопросом на вопрос, но на дурацкий можно. Ну что, Кать, звоню своим, едем знакомиться?

– А что это ты так торопишься?

– А то, что вчера пообещал до свадьбы ни-ни, вот и тороплюсь.

– Ну, понятно, спермотоксикоз.

– А ты откуда знаешь?

– Так ведь ты вчера нам с моим отцом целую лекцию об этом прочитал.

– Ты серьёзно?

– Ну да!

– Да, тогда ты просто обязана через час быть готова к поездке.

– Электричка через два часа, так что пойдём пообедаем и вперёд, на борьбу со страшной болезнью века!

Глава восьмая

Первая бутылка закончилась очень быстро, даже не успели принести горячее. Пили и ели быстро, чтобы потом не отвлекаться по мелочам. Оба знали – разговор будет долгий и непростой. Иван Николаевич просто ел и пил от нервов. В голове всё смешалось, и он думал, что для наведения порядка в мыслях просто необходимо принять определённую дозу. Ну, а Гена просто хотел снять камень с души и попутно решить кое-какие вопросы личного характера. Когда горячее вместе со второй бутылкой принесли, Гена налил и, поднимая рюмку, произнёс:

– Хватит жрать, пора мне тебе кое-что поведать, пока трезвые.

Выпили молча, закусили.

– Ну давай, выкладывай, как ты, сволочь, от меня всё скрывал, – он отложил вилку и нож, уселся поудобней.

– Ты знаешь, Вань, а я себя сволочью и не чувствую. Для начала пойми, что когда дочка твоя переехала в ту квартиру, что ты ей купил, Валька твоя…

– Не моя она мне теперь, – прервал его Иван Николаевич.

– Ладно. Так вот, сестра моя, Таня, ну, одноклассница твоя, рассказала мне, что Валька стала поздно возвращаться с работы. Живёт она в доме напротив и всё видит – кто, когда и с кем. Но поначалу думали, что работает человек допоздна, мало ли – муж в отъезде, сын учится, дочь устраивает свою личную жизнь, что ещё человеку делать? Так вот, когда ты месяц назад уехал, сидели мы с Танюхой на кухне, обмывали премию. Видим, за домом такси в кустах остановилось. Из него выходит Валька и шмыг домой, стараясь не привлекать к себе внимания. А через пять минут из такси выходит водитель и следом за ней. Мы сидим – мало ли, может, забыла баба что-то, вот человек и понёс. Короче, вышел он через два часа, и мы с Танькой поняли, что к чему. Потом Танька рассказывала, что он чуть ли не каждый день так к ней в гости захаживает.

– Кто он? – сжав зубы, выдавил из себя Иван Николаевич.

– Нерусский он, таксует на синей «девятке». Танька говорит, что живёт на квартире с какой-то чумой, в общем, какой-то непонятный крендель, не местный.

– Так это он и заразил её, а она меня, – он взялся наливать.

– Чем заразил-то?

– СПИДом, Геночка, СПИДом!