Спецслужбы Польши, Советской России и Германии - [87]
Очень быстро после создания политической полиции дали о себе знать первые трудности в ее деятельности в виде конфликтов между органами этой полиции и иными государственными институтами: с органами II Отдела Генштаба ВП, с властями политической администрации и с общей и криминальной полицией.
В случае военной «двойки» они касались превышения компетенции обеими заинтересованными сторонами или нежелания тесно сотрудничать. Эта ситуация являлась проявлением естественной конкуренции между двумя институтами и сближения сферы компетенции. Среди правительственных кругов по-прежнему господствовало мнение, что военные органы имели лучшую подготовку для ведения борьбы с коммунизмом, чем гражданская служба безопасности.
Иного характера были недоразумения политической полиции с административными властями. Эти последние на основании служебных инструкций, изданных министром внутренних дел, имели полномочия руководить действиями политической полиции. Отсюда любые проявления самостоятельности и независимости этого сектора полиции вызывали неудовольствие руководителей территориальных учреждений государственной администрации. Наибольшее беспокойство вызывала работа отделений, потому что их сотрудники часто осуществляли деятельность без консультации со староствами и без их согласия. Например, в Торуне было принято решение об изучении и проверке секретаря городского староства без согласия старосты.
Больше всего конфликтов возникало во время взаимодействия политической полиции с общей и криминальной полицией. Привилегии контрразведки, основывавшиеся на предоставлении ей больших полномочий, отдельного штата и бюджета, вызывали негативное отношение к ней руководителей подразделений общей полиции. По этому вопросу Главный комендант ГП издал 29 сентября 1924 года циркуляр, в котором разъяснялось, что районный комендант осуществляет только общий надзор над отделениями политической полиции, не имея права вмешиваться в их рабочие дела. Районный комендант осуществлял только попечительство над пополнением кадрового состава, обучением и снабжением. В то же время он не имел права требовать получения информации о политической ситуации в районе и дисциплинарно наказывать сотрудников политической полиции.
Конфликты у политической полиции возникали также на воеводском уровне. Главная комендатура ГП издала много циркуляров и инструкций, нормативно закрепляющих принципы функционирования окружных воеводских отделов политической полиции и порядка установления отношений с воеводскими комендатурами ГП. Однако с этими проблемами между двумя субъектами удалось полностью и окончательно разобраться. 10 июня 1925 года Главный комендант ГП в циркуляре № 111 распорядился: «Для обеспечения единообразия руководства внутри полицейского корпуса приказываю, чтобы вмешательство воеводских комендантов ГП имело место только в тех случаях, когда издаваемые начальником ОО ПП распоряжения расходятся с совокупностью полицейской жизни». Одновременно в целях усиления дисциплины политического сектора ГП было введено правило инспектирования органов политической полиции инспекторами воеводских комендатур. По всей видимости, руководству Государственной полиции не хватало последовательности в своих действиях. Оно часто бросалось из одной крайности в другую. Это углубляло антагонизм и конфликты между отдельными секторами ГП.
В начале 1925 года началась организованная кампания против существовавшей организации политической полиции. В ее критике особенно сильно слышны были голоса представителей политической администрации на территории. Они постоянно направляли в Министерство внутренних дел предложения и докладные записки, указывавшие на недостатки тогдашнего устройства органов политической контрразведки. Каких вопросов касались эти обвинения? Сторонники изменений считали, что источником постоянных трудностей в работе государственных контрразведывательных органов был плюрализм субъектов, проводящих борьбу с антигосударственными действиями. Они — общая полиция, политическая и отдел общественной безопасности в воеводских учреждениях и при аппаратах староств — действовали рядом друг с другом, стараясь взаимно себе навредить. Отсутствие координации в действиях привело к ослаблению результативности работы названных подразделений.
Кроме этого принципиального недостатка в организации работы ведомства общественной безопасности, подвергалась критике ежедневная деятельность органов политической полиции. Полесский воевода Казимеж Млодзяновский на одном из служебных совещаний в МВД задал собравшимся риторический вопрос: может ли добиться успехов в борьбе с коммунизмом так организованная и обеспеченная такими кадрами политическая полиция? Ответ, в соответствии с мнением Млодзяновского, должен был звучать негативно, так как в отделениях работали сыщики, не имеющие никакого понятия об информационной службе. Некоторые из них едва умели читать и писать, не ориентировались в политической жизни данного региона. Другие руководители воеводств обращали внимание на то, что органы этой же полиции часто проводили непродуманную и хаотичную контрразведывательную работу, не достигая каких-нибудь результатов. Находились такие отделения, которые в течение года не приобрели ни одного информатора. На основании этих критических замечаний было сформулировано много предложений, касавшихся устройства и компетенции органов общественной безопасности. Большинство воевод выступало за объединение вопросов политической контрразведки в одном институте. По мнению Млодзяновского, реализация этого предложения могла основываться на включении общей, криминальной и политической полиции в рамки органов государственной администрации. Менее радикальным было предложение сохранить обособленность ПП в сфере снабжения, укомплектования и обучения и только в существенных вопросах (службы безопасности) подчинить ее административным властям в форме инспекции ПП.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.