Специальный агент высших сил - [14]

— На ужин приготовь мне чего-нибудь вкусного.

— А это куда девать? — покосился на сковородку горбун.

— Сам съешь.

Горбун неопределенно хмыкнул и поинтересовался:

— А кто вам тогда готовить будет?

Не уловив взаимосвязи, Мамбуня Агагука тем не менее пообещал:

— По весне повара найму.

— Вот по весне и будете вкусности разные есть, а мне у печи стоять некогда — дел и так по горло. Ведь на весь замок я один. От ваших советчиков только мусор и вред сплошной.

— Да будет тебе помощник, — пообещал бог немертвых, — будет!

— Когда? По весне?

— А…

— Вот тогда и поговорим о вкусностях.

Горбун демонстративно потряс сковородкой, распространявшей сильный запах гари, и повернулся к выходу.

— Постой! — окликнул его Мамбуня. — Сегодня.

— Что сегодня? — не понял Пантелей.

— Помощник тебе будет. Сегодня.

— И где вы его найдете?

— Сделаю, — высокомерно заявил Агагука, гордо оттопырив челюсть и топнув пяткой. Кольца на ноге звякнули что-то невразумительное.

— Как?

— Легко! И даже не одного, а двух…

— Я здесь это… — заглянул в залу Павел Отморозов.

Не обращая внимания на появившегося советника, Агагука в запале крикнул, пьянея от своей крутизны:

— Нет, трех! Или еще больше.

— Чего? — растерялся Отморозов.

— Помощников, — пояснил горбун. И добавил, сопроводив слова соответствующими его пониманию данного процесса телодвижениями: — Делать будем.

— За что? — Только-только ставший руководителем информационной службы Павел позеленел и попятился, пытаясь вспомнить, каким образом он уже успел провиниться.

— Павел, мне нужен материал, — заявил Агагука.

— Какой?

— А какой есть?

— У Пантелея спросите — он у нас заведует такими вещами. Я, кажется, шелк видел… и сукно. Только я в этом слабо разбираюсь.

— Какой шелк? Какое сукно?! Мне люди нужны.

— Так нет никого, — пожал плечами Павел. — Вон разве Пантелей.

— Как никого нет? А в подземелье?

— Ну да, пленник.

— Тот самый?

— Тот самый.

— Что, всего один?

— Один, — подтвердил Павел. — Ну так он вроде не подходит?

— Плохо, — расстроился Агагука.

— Если помощников не будет, — потряс сковородкой Пантелей, — то на вечер будет яичница. Эта самая.

— Естедей, — пропел себе под нос Павел Отморозов. — Естедей.

— Будут, — поморщился Агагука. — Не может быть, чтобы в темнице хотя бы одного плохонького жмурика не отыскалось.

— Ну…

— Будем искать, — решительно заявил Агагука. — Пантелей, отнеси наконец эту сковороду и захвати лопату.

— Зачем?

— У меня от гари совсем голова разболелась, — пояснил Агагука.

— Вы считаете, что лопата в этом поможет?

— Иди уже.

Горбун пожал плечами и вышел из залы, окруженный стойким запахом гари.

Высунувшийся было из щели клоп неосторожно вдохнул полной грудью и, забившись в судорожном кашле, свалился на пол. Так он стал единственным клопом за всю историю существования их рода, который умудрился получить сотрясение мозгов. Можете мне не верить, но чем еще можно объяснить тот факт, что, едва оклемавшись, он отправился искать того Левшу, который сумел блоху подковать. А раз так, то и его сумеет.

К тому времени, когда горбун вернулся с лопатой, Мамбуня Агагука успел собрать необходимые для проведения ритуала воскрешения амулеты, травы и приспособления, имевшие весьма зловещий внешний вид.

— Там темно, — сообщил Павел, распахнув металлическую дверь, расположенную в правой от входа стене тронной залы. Чтобы добраться до нее, пришлось пройти мимо выглядывавшего из бассейна крокодила, с отвращением жравшей банан макаки и неутомимо извивавшейся в экзотическом танце у шеста девицы. — А у нас с собой даже фонарика нет — посветить.

— Вот этим светить будешь. — Горбун выдернул закрепленный у входа факел и, подпалив от мечущегося в камине огня, протянул его руководителю службы информации и пропаганды.

Павел Отморозов отставил потрескивающий факел как можно дальше и нырнул под низкий каменный свод. Следом за ним спуск в подземелье начал Мамбуня. Замыкающим оказался Пантелей, который забросил лопату на плечо, и теперь она на каждом шагу со скрежетом задевала левую стену.

Спустившись по лестнице, троица продолжила свой путь по длинному узкому коридору, который каждые десять метров резко сужался, образуя арочный проход с низким сводом.

Бум! — Не заметив первый же такой свод, Отморозов испытал прочность кладки собственным лбом. Кладка выдержала. Лоб тоже.

Хихикнув, Мамбуня немного пригнулся и свободно миновал препятствие. У низкорослого горбуна проблем вообще не возникло.

Бум! — Второй выступ Павел тоже не обошел своим вниманием.

Агагука рассмеялся вслух.

Но его веселье оказалось кратковременным. Под его босой пяткой что-то отчетливо хрустнуло. Звук вышел насыщенным и противным. При ближайшем рассмотрении это «что-то» оказалось весьма крупной мокрицей.

Теперь уж хихикнул Павел. Правда, очень тихо и осторожно. Гневить воскресившего тебя бога не самое благодарное занятие.

Агагука поморщился, но продолжил путь.

Следующая мокрица оказалась еще крупнее и противнее, если судить по мокрому пятну, от нее оставшемуся.

— Отдай факел Пантелею, — распорядился божок, вытерев пятку о лежавший у стенки череп. — Пускай он светит.

Горбун, не споря, вручил советнику по идеологической линии лопату, а сам, взяв факел, побрел вперед. Из-за его небольшого роста освещенный участок сместился книзу, и теперь Мамбуня отчетливо видел, куда ступает его нога.