Специалист по нежити - [5]

Гриша минуту переваривал.

— Это он, наверное, бумажные деньги подделывал. Или облигации какие-нибудь. Тогда мода такая была.

— Как же, — фыркнул Агамемнон и отлил последнюю пулю. — У него друг на монетном дворе то ли управляющим был, то ли помощником.

Нумизмат оказался сражен наповал.

— И ты об этом столько лет молчал! — возмутился он.

— А мне это надо было вынести на заседание совета дружины? — ехидно прищурился Агамемнон.

— Ну, мне-то мог бы сказать!

— Вот и говорю.

Гриша исчез с кухни и вернулся с толстым атласом автомобильных дорог Подмосковья.

— Это сколько километров от Москвы? — раскрыв атлас на оглавлении, уставился он на друга.

— Полтораста, в сторону Рязани. Мать моя точно знает.

— Ясно, — кивнул Гриша, ведя пальцем по списку дорог. — А где машину возьмешь?

Агамемнон поднял голубые глаза на нумизмата.

— А твоя машина разве не ездит?

— На моей…? — оторопев, присел Гриша на табуретку. — Ах, вот зачем ты заявился…

Агамемнон смерил его оценивающим взглядом.

— А ты думал на чьей?! — возмутился он для вида. — Твоих же в деле десять процентов!

— Пятьдесят, — обиделся Палий.

— Двадцать, — отрезал Агамемнон и протянул ему руку.

— Когда тронемся? — обреченно спросил Гриша, пожимая его ладонь.

Руководитель экспедиции посмотрел на часы.

— Сейчас восемь, — задумчиво сказал он. — Собирайся в темпе. Через час и тронемся.

— Сегодня? — оторопел нумизмат.

— А что тянуть-то?

Когда Агамемнон видел впереди ясную цель, препятствия ломались на его пути словно спички.

Анатолий Кравченко

1

Когда Анатолий, наконец, прибыл на место, горящие обломки первого джипа сопровождения уже удалось потушить.

Начальник группы Матвей Мохов — перемазанное в саже и крови лицо, черные руки и опаленные волосы — метался среди исковерканного металлолома.

— Наконец-то! — крикнул он, махая рукой. — Мы заждались.

— Пробки, — коротко бросил Анатолий, выбираясь из машины и оглядывая поле боя.

Перевернутый джип справа в кювете напоминал решето с вывороченным перекрученным металлом, без стекол и со свисающей с колес рваной резиной. Обломки второго мирно курились неподалеку. Чуть дальше стояла, перегородив один ряд почти полностью, головная машина — с отметинами от пуль на боку тяжелый бронированный «мерин». Он горел смрадным черным дымом, а возле него суетились двое с огнетушителями.

— Нападавших взяли? — сухо осведомился Анатолий.

— Да.

— Сколько?

— Двое.

— Где они?

Мохов замялся.

— Там, — вздохнув, махнул он рукой в сторону горящего «мерина». — Там они лежат.

— Понятно, — в свою очередь вздохнул Кравченко. — Что ж вы так, а?

Матвей поднял черное лицо. В карих глазах его читалось все: и усталость, и боль, и разочарование.

— Так вышло, — коротко ответил он.

Кравченко посмотрел в сторону «мерина».

— Мы кого-нибудь потеряли? — после паузы спросил он.

— Да, — кивнул Мохов. — Четверых. Сразу, наповал. А Тарас Васильевич где?

— Его не будет, — попытался влезть в разговор водитель Кравченко, Митя, с которым они всю дорогу оживленно обсуждали происшествие, но смолк под холодным взглядом Анатолия.

— Сядь в машину и подожди, — распорядился Кравченко сухо. — И перезвони в офис, выясни, наконец, где эти чертовы эвакуаторы.

— Одну секунду, — умоляюще произнес Митя и повернулся к Мохову. — А водители? Сергеич, Пашка?…

— Иди в машину, — жестко повторил Кравченко.

Шутки кончились.

— Оба — в клочья, — одними губами произнес Мохов вслед удаляющемуся поникшему Мите, но Анатолий услышал.

— Еще кто-нибудь? — обернулся он.

Секунду они смотрели друг другу в глаза.

— Еще двое из группы сопровождения. Саня Творогов, — произнес, наконец, Мохов. — И Гоша Маликов… А больше… Больше, вроде бы, нет…

— Пошли, посмотрим…

Угрюмый сосновый лес обступал асфальтированное шоссе со всех сторон и в месте, где валялись обломки, дорога лениво загибалась вправо. Обзор практически отсутствовал, и разглядеть что-либо за скрытым деревьями поворотом, по сути, не представлялось возможным. Хорошая позиция, чтоб ее, подумал Анатолий. Я бы сам раздолбал машины сопровождения в этом месте. А стрелял бы я… Во-о-он, оттуда…

— Откуда они стреляли? Место засекли?

— Толком нет, — ответил Матвей. — Такая неразбериха началась. Они, как поняли, что не всех положили, уползти пытались. Ну, сбежать. Одного почти у поворота сняли, а второго еще метрах в ста подальше. Там ребята сейчас ищут, лазают…

— Отправь кого-нибудь во-он туда… — сказал Кравченко, указывая на две сросшихся сосны почти у дороги, — Видишь?

— Да вряд ли… — усомнился Матвей, — Далековато вроде…

— Отправь.

В ответном взгляде Матвея промелькнуло нечто похожее на недовольство: вот, мол, прикатил, начальник спецгруппы и командует. А где здесь его спецгруппа? Нету спецгруппы. Тем не менее, покачав головой, Мохов что-то коротко бросил в поцарапанную рацию.

Дождь, судя по всему, совсем недавно закончился, потому, как было шоссе блестящим и неестественно черным. Шаги четко раздавались в почти полной тишине, нарушаемой изредка гулом проносящейся мимо машины с прилипшими к стеклам любопытными лицами пассажиров, падких, как и все люди, до острых ощущений и чужой боли. Кравченко представил, как будут эти люди взахлеб рассказывать своим близким и друзьям о виденной только что катастрофе, — господи, перевернутый джип, и горящий остов второго посреди шоссе — как будут с пеной у рта утверждать, что иномарки ничуть не лучше советских, что водители совсем охренели и носятся, как сумасшедшие, что ГИБДД забило на службу и занимается лишь стрижкой денег, как многие и многие семьи не сомкнут глаз, слушая в стотысячный раз о страшной аварии, случившейся сегодня на объездном загородном шоссе — и его передернуло. Потому что никто не подумает о том, как сейчас людям, находившимся там, в этих горящих и изуродованных машинах. Живы ли они? Нет?