Спасла на свою голову - [57]

Положим, это объясняет некоторую инфантильность его поведения, но тогда вопрос его внушаемости встает довольно остро: либо за заговором стоит кто-то дьявольски умный, либо его убедить в чем-то легко настолько, что не по себе с ним рядом становится.

— Что случилось с тобой в Закатном? — Прервал мои раздумья Котан.

— Мне не доверяли под эгидой «никогда от людей хорошего не видел». — Попыталась отделаться короткой версией событий я.

— А завеса? Ходят слухи, что спасая город ты потеряла столько сил, что пришлось королю жениться на тебе, чтобы спасти. — Осторожно проговорил мужчина. — С применением старой традиции. — Закончил после паузы он.

— Мне благоволят высшие силы. — Расплывчато прокомментировала я.

— Боги не интересовались миром больше тысячи лет. Что в тебе такого? — Подозрительно спросил Котан.

— О богах речи не шло, друг мой. — В духе Моны Лизы улыбнулась я.

Мужчина продолжил подозрительно смотреть на меня, при этом помешивая бревна в костре, раскладывая вокруг еще влажные поленья, чтобы их просушить.

— Во всем есть плюсы. — Сообщила я, подхватывая котел.

— И какие же в нашем положении плюсы? — Скептически посмотрел на меня Котан.

— У нас в достатке воды. — Довольно проговорила я, высовывая руку с котлом за пределы воздушного купола.

К утру стихии продолжали бушевать. К вечеру тоже. Общение у нас потихоньку наладилось теперь, когда я знала, что Восмору в голове около десяти лет (просто багаж знаний больше), мне было легче его воспринимать, а Котан оказался неплохим собеседником.

Как и в случае с гулом, к фону из грозы мы привыкли довольно быстро, и она перестала нам мешать уже к концу второго дня.

Наши запасы еды таяли на глазах. К концу четвертого дня я серьезно думала попросить Чувака сбегать на охоту. Словно в ответ на мои мысли вокруг наступила оглушающая тишина — гроза прекратилась. Я сняла завесу, как только поняла, что не оглохла.

Никого не спросясь я побежала к завесе: должна же я проверить, получилось или нет.

Остальные ломанулись за мной, чтобы увидеть, что ничего не поменялось. С минуту я разочарованно смотрела на стену, которая, будто опомнилась, стала заметно вибрировать и медленно истончаться. Через двадцать минут я поняла, что торопиться нам по прежнему некуда: завеса менялась, но очень медленно.

Мы вернулись на стоянку и Чувак почти сразу умчался на охоту, уточнив в своей неповторимой манере общения, что я не против.

Пока он ходил (я догадывалась, что его не будет до вечера), я прошлась по ближайшему лесу, посмотреть не размыло ли растительность. Я хотела хотя бы отвара приготовить, для которого мне нужна была вода и свежие травы. Водный компас дал сбой: сейчас, когда только прошла многодневная гроза, вода была везде, стекая задорными ручейками, собираясь в огромные лужи.

Моя прогулка дала весьма плачевные результаты: совсем немного трав и более или менее чистый водоем. Если Чувак не принесет еды, а завеса не рассеется к утру, у нас проблемы.

На стоянке ничего нового не произошло: Котан шевелил костер, Восмор передвигал с места на место камешки, собирая разные картинки. По-честному, получалось у него очень интересно, и наблюдать за ним было приятно. Хоть какое-то развлечение было, пока мы сидели под куполом.

Поставила воду, сходила к завесе. Мне показалось, что она чуть посветлела.

Ближе к вечеру вышло солнце, согревая нас после долгого дождя. Но солнца было немного — совсем скоро оно начало клониться к горизонту.

Вернулся Чувак с охоты и наступил у нас праздник: он принес оленя. Пока Котан свежевали животинку, я предприняла вторую вылазку в лес и обнаружила, что за такое короткое время стали пробиваться грибы. Травы поднялись — удалось найти несколько кустиков пряных трав и собрать приличную горстку грибов. Гастрономическая жизнь налаживалась.

Когда я вернулась оленья туша была освежевана и поделена по-честному, то есть пополам: нам ногу на троих на сегодня и завтра, а Чуваку остальной олень со всей требухой. Так что мой тактичный защитник, как всегда, жевал свою еду за кустом, а я присоединилась к приготовлению еды.

Ночь прошла спокойно. В эти земли еще не скоро вернутся звери, так что и безопасными эти земли останутся надолго. Вот птицы были намного смелее, так что разбудил нас встревоженный птичий щебет.

Причину тревоги искать долго не пришлось: завеса. Она окончательно истончилась, напоминая теперь мыльный пузырь. И этот гигантский пузырь переливался радугой, ослепительно сияя.

Как только мы подошли, с легким хлопком пузырь лопнул явив нам примерно такой же лес, только с явно многократно хоженой тропой. Лагерь мы собирали не торопясь, чтобы дать время новым сюрпризам проявить себя, но все было тихо.

Когда мы ступили на территорию Скрытой стороны, не произошло ничего. Лесной массив без признаков присутствия человека сменился утоптанной тропой, где раньше явно ходили конными. Нам не вышли навстречу, не прогремели фанфары.

Так что мы просто прозаически шагали вперед и гадали, остался ли кто с этой стороны завесы. Гадали, правда, молча: гипотетически я, каким-то образом, выбралась через эту завесу (так в документах написано). О чем думали спутники, я лишь догадывалась, но меня вдруг заинтересовало, что Котан забыл с той стороны завесы, о чем я и поспешила его спросить.