Спаситель мира - [21]

— Где мы?

— На пересечении Коламбас-авеню и Восемьдесят четвертой улицы, — ответила Хезер Ковингтон, присаживаясь рядом.

— Прохожие нас видят?

— Если посмотрят вниз, то увидят! — Хезер издала странный булькающий звук, который вполне мог быть смешком. — Только они почти не смотрят.

— Почему? — Ёрш в очередной раз вытер слезящиеся глаза.

— Ш-ш-ш! — зашипела Хезер Ковингтон и провела костяшками пальцев по затылку Ерша, заставив его обернуться. Левой рукой она нарочито медленно расстегнула рубашку. Руки Ерша висели безжизненными плетями, однако Хезер это не смутило. Никакой спешки: в ее лице читались покой и уверенность. Дыхание пахло маслом, гвоздичными сигаретами и пивом. Подавшись вперед, она шепнула Ершу на ухо два коротеньких слова, которые ему прежде не говорили. Потрескавшиеся губы Хезер царапали его кожу, солнечные блики игриво скользили по ее лицу, не давая понять, чего именно она хочет. Вот ладони Хезер накрыли пряжку его ремня. Пляшущие блики делали их огромными, как в черно-белых мультфильмах про Микки Мауса. «Меня насилует Минни Маус!» — подумал Ёрш.

— Щекотно? — осведомилась Хезер, ни на секунду не прекращая свои манипуляции.

— Нет, нисколько, — ответил Ёрш, поднимая глаза к люкам. — Хочу еще раз услышать те слова…

— Обязательно услышишь, — пообещала Хезер. — Посмотри на меня! — Не сказав обещанных слов, она взяла его руку и положила себе на грудь. Под распахнутой рубашкой обнаружились еще две или три, но Хезер подняла их все, прижала ладонь Ерша к ребрам и шумно выдохнула. «Здесь холодно, — подумал Ёрш, увидев, как вздымается ее грудная клетка. — Замерзнуть можно!» Но это была только мысль, а в такие моменты бесплотные мысли значения не имеют.

— Ну вот, пора проверить, как там наш мальчик! — пропела Хезер Ковингтон.

В качестве отвлекающего маневра Ёрш еще выше поднял ее многочисленные рубашки и сжал правый сосок.

— Ой! — негромко вскрикнула Хезер, но не остановилась. — Мальчик в полном порядке, — замурлыкала она, оглядывая Ерша с ног до головы. Ему только почудилась, что она впрямь стала выше? Может, она, как плющ, к солнцу тянется? — Мальчику хорошо, а сейчас сделаем еще лучше! — Хезер по-змеиному высунула кончик языка.

— Нет! — сипло проговорил Ёрш. — Ложись! — В комнате быстро холодало, и он понимал: времени терять нельзя. Ёрш придвинулся ближе, потом еще ближе, так что их лица почти соприкоснулись, а, главное, Хезер убрала руки с его промежности. — Ложись на одеяло! — Ёрш надеялся, что голос прозвучит грубо, но терпеливо, как у бывалого солдата, а получилось больше похоже на старую дверь. Вцепившись в плечи Хезер, он стал толкать ее на одеяло. Хотелось, чтобы неожиданная перемена настроения напугала или хотя бы удивила ее, но лицо женщины никакого удивления не выражало. Хезер медленно опустилась на одеяло. Взгляд темных глаз метался из стороны в сторону, только Ёрш, как ни старался, не видел в них ни опасения, ни тревоги. Руки Хезер все еще были на опасном расстоянии от его бедер, но теперь она расстегивала не его брюки, а свои. За спиной Ерша по-прежнему гудела улица, однако в тот момент ее заглушал отчаянный стук в груди. Хезер расстегнула джинсы и тремя рывками спустила с бедер.

— Помоги снять! — по-девичьи игриво попросила она, тыча грязным ногтем в бок Ерша.

Ёрш взял влажные, замасленные отвороты ее брюк и дернул на себя. Точно так же он помогал Ричарду, когда тот уставал от работы в саду. Сравнив тощие белые ноги деда с жирными ляжками Хезер Ковингтон, Ёрш едва не расхохотался. Опершись на локти, Хезер полулежала на грязном одеяле. Задранные до подбородка рубашки выставляли на обозрение грудь и внушительный живот. А ноги… Она широко развела толстенные ноги! Хезер не говорила ни слова, не вздыхала, не хлопала глазами. Неужели… да, лежа она казалась еще крупнее и внушительнее! Вельветовые брюки Ерша соскользнули на лодыжки, как штанишки малыша, которому пора сменить памперс. Ёрш осматривал свое застывшее в нерешительности тело. На пышном фоне Хезер оно выглядело, мягко говоря, бледновато.

— Сейчас? — шепнул Ёрш, опасливо склоняясь над Хезер. — Это случится сейчас?

Хезер закрыла глаза и еще шире развела ноги. Ёрш на секунду отвел взгляд, потом приблизился к ней настолько, что ощутил тепло ее кожи. Не вытерпев запаха, он поплотнее сжал губы и зажмурился. А вот его тело изнутри такое холодное и нечувствительное — не человек, а забытая в пустом доме кукла! Ёрш подумал о конце света, о переваливающихся через решетки людях, о туннеле и станции «Музей естественной истории»: о сверкающем кафеле, неумолимо-жестких скамьях, скелетах динозавров, могильниками стоящих у стены. Воображение легко нарисовало другие скелеты-могильники: собственный, Хезер Ковингтон, Виолет. Задачу Ёрш представлял четко, словно ее выжгли в душе или вытатуировали на сердце: следовало порвать оболочку, девственную плеву, капсулу, за которой он скрывается с рождения, и слиться с разлагающимся миром. Для этого требовалось слиться с другим телом. Требовалось стиснуть зубы и проникнуть в Хезер Ковингтон.

За решетками послышался негромкий смех.

— Не могу! — давясь воздухом, простонал Ёрш. — Смотрите, мисс Ковингтон, он уснул.