Спаситель и сын. Сезон 4 - [34]

Вместо ответа Спаситель спросил, умеет ли Лионель играть в бадминтон.

– В бадмин…?

– Играют два партнера, перебрасывают ракетками волан через сетку. Мейлис – ваш волан.

– Как же он все запутывает, этот психолог! – вздохнул Лионель, поднимая глаза к потолку.

– Папа ничего не понимает, – сказала Мейлис.

Замечание дочери напомнило Лионелю, что он принес Спасителю его книжку «Как получаются дети».

– Вот тут я все понял, но лучше бы у меня не получилось.

Шутка тридцатилетнего инфантила, не желавшего иметь дочь.

– У вас, кажется, на сегодня было назначено собеседование по поводу работы?

– Да, утром. Облом. Во-первых, босс оказался женщиной. Она задавала мне тупые вопросы. Например: «Как вы считаете, есть ли в мужчинах женское начало?»

– Вы рассказали ей о Мейлис?

– Нет, с чего бы?

– Сейчас вы ей и папа, и мама.

Лионель смотрел вдаль, нахмурив брови, потом лицо у него просветлело.

– В самом деле, очень даже умно.

Но поздно. Он провалил собеседование, так что вряд ли они еще увидятся. Ему срочно нужно искать что-то другое, потому что его финансовое положение становится напряженным.

– На этом мы сегодня остановимся, – сказал Спаситель и почувствовал неловкость, получая от Лионеля 45 евро после его признания.

У двери Спаситель протянул руку к Мейлис:

– Корову, пожалуйста.

С огорченным видом девчушка вытащила пластиковую фигурку из кармана.

– И теленка.

* * *

Работая с подростками, психолог вынужден иметь дело с сердечными излияниями. Не скроем, эту часть своей работы Спаситель не очень любил. Он чувствовал себя слоном в посудной лавке.

– Сегодня делим сеанс пополам! – предупредила его Бландина.

– Делим пополам, – повторил Спаситель.

– Сначала Марго, потом я. Только по-честному, половина и половина!

– О’кей! Включаю таймер.

Неодобрительный взгляд сестер дал ему понять, что свои грошовые шутки он может оставить при себе. Бландина уселась в приемной, а Марго отправилась в кабинет.

– Только не дольше, ладно? – прокричала ей вслед младшая.

Усаживаясь напротив Марго, Спаситель сразу понял по ее хорошенькому личику, что она в расстроенных чувствах.

– Как дела?

Традиционного зачина было достаточно, чтобы Марго понеслась с места в карьер.

– Плохо. Я должна была понять, что творится у меня за спиной, но не хотела верить. Мы же лучшие подруги с шестого класса, а раз он приятель ее брата, я считала, она будет мне помогать. Но нет. Я рассказывала ей о нем, и она мне пообещала, что поговорит с ним обо мне. Почему вы так на меня смотрите?

– Стараюсь уследить. Может, мы воспользуемся именами вместо «он» и «она»?

– Я не хочу называть имен.

– Тогда попробуем буквы. Икс будет мальчик, который тебе нравится, А – твоя лучшая подруга.

– Моя бывшая лучшая подруга, – вскинула голову Марго. – И пускай она будет Икс.

– Хорошо. Икс – бывшая лучшая подруга и сестра мальчика, который тебе нравится.

– Не-е-ет! – прервала Спасителя Марго. – Мне нравится приятель ее брата. Назовем его Б. Я люблю Б, приятеля брата Икс.

– Брата назовем В.

– Так вот, я много говорила с Икс о Б. Я ей говорила: «Ты видела его глаза? Тебе не кажется, что он гораздо взрослее, интереснее, чем Г и Д?»

– А кто такие Г и Д?

– Да никто. Это все равно что сказать Икс и Игрек. Я не думала, что чем больше говорю о нем, чем чаще его упоминаю… – Марго остановилась на полуслове, потом спросила Спасителя: – Он Б или В?

– Кто?

– Самюэль.

Марго замолчала, сообразив, что все-таки назвала имя мальчика. А для Спасителя все наконец стало ясно. Конечно, Самюэль. Старшеклассник из той же школы, что и Марго. Он был так удивлен, что невольно проговорился сам:

– Самюэль Каэн?

– Я так и думала, что вы его знаете, – огорчилась Марго. – Орлеан – такой маленький город! И потом, я как-то слышала, он сказал: психотерапия – это класс! Он и одевается как вы, носит белую рубашку.

Самюэль подражал своему отцу, а вовсе не психологу, но Спаситель и так сказал слишком много и не стал ничего уточнять.

– Он сюда приходит? – спросила Марго, сгорая от любопытства.

– Уже нет. Но ты же знаешь, Марго, я не могу говорить об одном пациенте другому даже с помощью Икс, Игрек и Зет.

– Но я-то могу говорить?

Спаситель знал уязвимость Марго и внимательно выслушал все, что она ему рассказала. Она считала, что Перрин, лучшая подруга, предала ее, подруга, которой она так доверчиво рассказывала о своей влюбленности. Перрин стала постепенно смотреть совсем другими глазами на мальчика, которого так часто видела рядом с братом. А точнее, она стала смотреть на него влюбленными глазами Марго.

– Я прекрасно вижу, что она его клеит. Хотя говорит, что ничего подобного и она не виновата, что он влюбился в нее, а не в меня. – Марго была в отчаянии. Первая любовь без взаимности, лучшая подруга – предательница. – Это и ваша вина, вы меня настроили, чтобы я заинтересовалась мальчиками.

– До меня настраивал всех Шекспир: «Пятнадцать лет Джульетте, о, Ромео»!

– Очень утешительно, – жалобно сказала Марго и все-таки была польщена, почувствовав себя шекспировской героиней. Она протянула перед собой руки ладонями вверх, словно подумывая, не начать ли снова резаться. – Я себе сказала: «Держись до вторника». Надеюсь, что вы мне поможете.