Спасите наши души! - [44]

Иконка развернулась. На экране появились кадры подводных съемок. Проплывали стайки рыб, извивались освещенные солнцем водоросли. Объектив резко ушел в сторону, поймав любопытный момент. С поверхности в воду, окруженный роем воздушных пузырьков вошел резко спикировавший баклан. Он, расставив крылья, сработал ими как подводными рулями высоты, изловчился и схватил мощным клювом рыбу, затем он ушел к поверхности, исчез из виду, проломив зеркальную, переливающуюся на солнце поверхность.

— Опять по-художественному снимает. И надо признать, снимает хорошо, — оценила увиденное Катя. — Для оператора-документалиста главное — хорошая реакция. Упустил мгновение, и оно ушло.

— Ты бы ему без колебаний вручила диплом областного конкурса, — усмехнулся Боцман. — Он его заслу…

И тут каплей осекся. Камера красиво продвигалась над извивающимися, стелющимися у самого дна водорослями, а впереди просматривался еще слегка размытый нечетко наведенной резкостью черный провал тоннеля, вырубленного в прибрежной скале. И путь в него преграждала стальная решетка. Кадр стал резче, на прутьях сварной решетки четко проступало рифление — стало понятно, что она сварена из толстой арматуры. Оператор сработал виртуозно. Он не останавливался под водой. Камера прошла между прутьями, вплыв в тоннель. Изображение погасло. На экране вновь были иконки со стоп-кадрами.

— Как это он так учудил? Сквозь прутья просочился? — спросил Зиганиди.

Катя с видом знатока покачала головой.

— На ходу выставил вперед руку с камерой и просунул ее между прутьев. Вот и вся наука. Заметьте, при этом кадр даже не дрогнул, а скорость осталась прежней. Профессионал высокого класса.

— Рука у него твердая и глаз острый. Значит, ко всему прочему он еще и хороший стрелок, — посмотрел на проблему под другим углом Боцман.

— Это тот самый тоннель, из которого ты еле вырвался? — спросил Николай.

— Нет, это другой тоннель, там совершенно иной рельеф дна. Возможно, существуют еще несколько.

— Знать бы, где они находятся, — сказала Катя и прикусила губу, после короткого молчания произнесла: — Товарищ каплей, разрешите мне заняться Грифитсом. Он должен многое знать. Если с ним правильно поработать…

— Не разрешаю, — твердо сказал Виталий. — Оператором займусь я, а вы заберете больного и доставите его на борт плавучего госпиталя. А теперь по каютам и отдыхать.

Несмотря на то что сам он отдал приказ «отдыхать», Боцман взял с полки коробочку с походными шахматами, снял крышку и углубился в изучение этюда.

— Что должно получиться в итоге? — Зиганиди глянул на фигуры.

— Белые начинают и выигрывают, — не поднимая головы, ответил Виталий. — Вот только не могу понять, как именно они выигрывают. Шансов у них никаких.

— Может, прикол в том, что они начинают? — не то подсказал, не то спросил Николай.

— Может, и так, — кивнул Боцман и взялся за белого слона. Поднял над доской, но никак не мог придумать, куда именно его поставить. 

Глава 11

Утреннее солнце висело над морем. Свежий ветер бодрил. Катя и Саблин стояли у борта. Зиганиди внизу возился с мотором надувной лодки, которой предполагалось доставить больного на борт плавучего госпиталя. Вернее будет сказать, что Зиганиди делал вид, будто возится с мотором. Двигатель был абсолютно исправен. Но тем не менее Николай снял с него кожух и пытался запустить, дергая за пусковой тросик. На короткое время двигатель оживал, делал несколько оборотов и глох. А почему бы ему и не заглохнуть, если Николай до половины перекрыл краник на бензопроводе?

К такой уловке пришлось прибегнуть, чтобы дождаться отплытия Грифитса. Оператор с журналисткой были уже на борту яхты, готовились к отплытию.

— И куда это они собрались — без камеры, без штатива? — тихо проговорила Катя, посматривая на покачивающуюся на волнах яхту.

Кэт уже устроилась на носу, сняла через голову платье, опустилась на закрепленный лежак.

— Мало ли чего людям понадобилось? Может, на шопинг отправляются, — пожал плечами Виталий. — Боюсь, день пройдет зря. Эта журналистка явно не в курсе некоторых дел своего дружка, при ней он светиться по полной программе не станет.

— Я же говорила вам, товарищ каплей, доверьте Грифитса мне, тогда его подруги рядом и близко не окажется во внерабочее время.

— Был бы он просто оператором, я бы не возражал. Но у него подготовка не сильно отличается от нашей. Я не собираюсь тобой рисковать. Это серьезный противник.

— Возятся, возятся, — косилась на загорающую на носу яхты журналистку Сабурова, — а нам жди. Зиганиди, как последний дурак, мотор гоняет. Еще немного, и нам предложат другую моторку.

— Если что, то выйдем раньше яхты, в море их дождемся. Не переживай, Катя, хотя и я понимаю твое нетерпение.

Наконец Грифитс поднял треугольный парус. Яхта изящно легла в галс. Саблин тронул Катю за руку.

— Пошли.

Никто особо не обращал на новичков внимания. У всех хватало своих дел. К тому же после вчерашней вечеринки на работу заступила смена тех, кто прогулял половину ночи, а потому сил хватало лишь на выполнение непосредственных обязанностей.

Парус яхты уже белел почти у самого горизонта, когда Саблин с Сабуровой спустились в лодку.