Спасите котика! И другие секреты сценарного мастерства - [39]
Моя самая большая проблема состоит в том, что я могу начать записывать на карточки не только фактические эпизоды истории, но и много что еще. Это особенно актуально в самом начале пути, когда я выстраиваю установочные сцены и действие первого акта. Я выделяю три-четыре карточки на первые 10 страниц, то есть у меня должно получиться три или четыре сцены, которые подводят меня к катализатору. Однако очень часто все заканчивается тем, что передо мной лежат семь или восемь карточек, на которых написано что-то вроде: «герой — заключенный, обвиненный по ошибке» или «герой — музыкант, играющий на саксофоне». Это не сцены, это предыстория. В конце концов все они будут сведены к одной-единственной — «Встреча с героем», — и она действительно окажется сценой, во время которой главный герой войдет в комнату и впервые появится перед зрителями.
Как отмечалось в предыдущей главе, предыстория, особенности характера протагониста, место и время действия нуждаются в подробном описании. Все ваши великие идеи будут облечены в форму карточек и накопятся у вас на столе в беспорядочном нагромождении, как «БМВ» на трассе 405[60] в час пик. Не стоит переживать, в конце концов вы все сможете сократить. Главное — дать этому выход. Сейчас позвольте себе пробовать все что угодно, придумывать самые невероятные вещи и размещать на доске, чтобы понять, как это будет выглядеть.
Путаница может случиться у вас, когда вы размещаете на доске последовательности сцен. Однако, хотя, например, «погоня» состоит из нескольких сцен, которые могут происходить и в помещении, и на улице, фактически это одна сюжетная точка. Так что обычно получается, что у вас на руках оказывается последовательность сцен из пяти, шести или семи карточек, которые в итоге должны свестись к одной. Пока же это выглядит примерно так.
Еще один большой плюс работы с доской заключается в том, что все проблемные места сценария («черные дыры» в структуре, потеря связи между эпизодами и другие провалы) оказываются перед вами как на ладони. Все, что вам остается, — смотреть на доску и горько плакать. Уж поверьте мне, эти «черные дыры» просто сидят там и насмехаются над вами, час за часом, день за днем. «Что случилось, Блейк? Не можешь справиться? У кого-то проблема с сюжетом?» По крайней мере, вы знаете о проблемном месте и о том, как заполнить «черную дыру». На каждый ряд у вас должно быть отведено 9–10 карточек. Так что вперед, добавляйте что-нибудь в это пустое место и решайте проблему.
Всегда легкий третий акт
Самое забавное, когда вы выстраиваете структуру данной части сценария при помощи карточек, — это то, что первоначально третий акт почти всегда получается очень легковесным.
Обычно он состоит всего из двух карточек. На одной написано: «Герой наконец понимает, что ему нужно делать», а на другой: «Решающая битва».
Вот что убивает меня всякий раз, когда я это вижу.
И все время откладываешь, вместо того чтобы исправить такое положение вещей.
Впрочем, не надо бояться.
В конце концов и здесь все получится. У вас возникнет множество интересных идей, и третий акт тоже постепенно наполнится жизнью. Если этого не произойдет, вернитесь к первому акту и еще раз проверьте свои установочные сцены и «шесть вещей, которые нужно исправить». Наступает ли их развязка в третьем акте?
Если нет, исправьте это.
Как насчет вашей второстепенной сюжетной линии? Будь там рассказ о настоящей любви или тематический центр вашей картины, так или иначе эта история тоже должна иметь развязку. Фактически чем больше задумываешься о том, как связать воедино все потерянные сюжетные нити, все побочные истории, повторяющиеся образы, темы и другие элементы, тем острее осознаёшь, сколько «неоплаченных счетов» накопилось к третьему акту и что все их нужно закрыть. А когда же еще этим заниматься? (Не собираетесь же вы, в самом деле, раздавать либретто вашего фильма в кинотеатрах?)
И как обстоят дела с плохими парнями? Вы разобрались со всеми мелкими сошками, прежде чем взяться за главного злодея? Все ли негодяи понесли заслуженное наказание? Изменился ли мир благодаря поступкам главного героя? Бьюсь об заклад, скоро пространство вашего третьего акта будет переполнено карточками с идеями финальных сцен. Ограничьтесь девятью или десятью из них.
Этого будет достаточно. Гарантирую.
Маркировка цветом
А сейчас я расскажу вам о действительно крутой штуке. На нее уходит куча времени, но она очень важна. Нужно наглядно увидеть, как развиваются истории разных персонажей, как они переплетаются между собой, чтобы успешно проработать эти вопросы. Здесь вам пригодятся цветные карандаши. Раскрасьте каждую историю в свой цвет. Например, для карточек с историей Мэг используйте зеленый цвет, а для карточек с историей Тома — красный. Когда вы разместите их все на доске, вам моментально станет ясно, как пересекаются между собой истории и нуждаются ли они в какой-то доработке. Вот один из примеров того, когда вам было бы очень сложно справиться с рабочей задачей без доски. Глядя на все эти цветные карточки, вы понимаете, каким ночным кошмаром обернулась бы для вас попытка разобраться в сюжетных хитросплетениях, если бы вы просто писали как обычно. Сценарий — это прежде всего структура. Точный механизм швейцарских часов в переложении на эмоции. Вид ваших разноцветных историй, переплетенных вместе, позволяет вам понять, насколько важной частью рабочего процесса является этап предварительной подготовки. Тем не менее маркировку цветом допускается использовать и в других случаях. Например, таким образом можно выделить:
В США Снайдера считают одним из самых успешных голливудских сценаристов, которые пишут так называемые "spec scripts". Данный термин означает "свободный сценарий, предназначенный автором для продажи на кинематографическом рынке". (В отличие от сценария, создаваемого по заказу продюсера).Несколько лет назад, решив поделиться с начинающими сценаристами накопленным опытом, Снайдер написал учебник "Save The Cat! The Last Book on Screenwriting You'll Ever Need" ("Спасите кошку! Последняя книга о сценарном мастерстве, которую вам надо будет прочесть")
Новая книга киноведа и культуролога Марка Кушнирова посвящена самому малоизвестному периоду истории российского кино — первому досоветскому десятилетию его существования. Её героями являются создатели первых кинофильмов Александр Ханжонков и Павел Дранков, режиссёры Владимир Гардин, Евгений Бауэр, Яков Протазанов, сценарист Александр Гончаров, знаменитые актёры Вера Холодная, Вера Каралли, Ольга Преображенская, Иван Мозжухин, Владимир Гайдаров и многие другие. Их лаконичные портреты-эскизы вписаны в широкую панораму становления русского кинематографа и его постепенного превращения из зрелища в искусство.
Культура русского зарубежья начала XX века – особый феномен, порожденный исключительными историческими обстоятельствами и до сих пор недостаточно изученный. В частности, одна из частей его наследия – киномысль эмиграции – плохо знакома современному читателю из-за труднодоступности многих эмигрантских периодических изданий 1920-х годов. Сборник, составленный известным историком кино Рашитом Янгировым, призван заполнить лакуну и ввести это культурное явление в контекст актуальной гуманитарной науки. В книгу вошли публикации русских кинокритиков, писателей, актеров, философов, музы кантов и художников 1918-1930 годов с размышлениями о специфике киноискусства, его социальной роли и перспективах, о мировом, советском и эмигрантском кино.
Ежи Теплиц — видный польский искусствовед, один из ведущих историков мирового кино. Советским читателям его имя известно прежде всего по вышедшей в 1966 году в свет на русском языке книге «Кино и телевидение в США». Его многолетний труд «История киноискусства» — наиболее современная и полная из существующих в мировой литературе работ по истории этого популярнейшего искусства. Большое внимание в ней уделено художественной стороне кинематографа, анализу эстетических основ киноискусства. Автор прослеживает развитие кино от его истоков до наших дней, рассказывает о национальных кинематографиях и творческих направлениях, рисует портреты режиссеров и актеров, анализирует художественные особенности лучших фильмов.
Кшиштоф Занусси (род. в 1939 г.) — выдающийся польский режиссер, сценарист и писатель, лауреат многих кинофестивалей, обладатель многочисленных призов, среди которых — премия им. Параджанова «За вклад в мировой кинематограф» Ереванского международного кинофестиваля (2005). В издательстве «Фолио» увидели свет книги К. Занусси «Час помирати» (2013), «Стратегії життя, або Як з’їсти тістечко і далі його мати» (2015), «Страта двійника» (2016). «Императив. Беседы в Лясках» — это не только воспоминания выдающегося режиссера о жизни и творчестве, о людях, с которыми он встречался, о важнейших событиях, свидетелем которых он был.
Новая книга о кинодраматургии от Камилла Ахметова выделяется на фоне традиционных работ по сценаристике тщательной систематизацией и историческим подходом. Развитие драматургической композиции – от традиционного линейного повествования до новаций XX и XXI веков – автор прослеживает на примерах работ Дэвида Уорка Гриффита, Льва Кулешова, Сергея Эйзенштейна, Орсона Уэллса, Акиры Куросавы, Алена Рене, Микеланджело Антониони, Альфреда Хичкока, Ингмара Бергмана, Федерико Феллини, Андрея Тарковского, Сергея Соловьева, Рашида Нугманова, Квентина Тарантино, Дэвида Финчера, Кристофера Нолана и других знаменитых кинематографистов. Камилл Ахметов анализирует современные кинодраматургические тенденции, включая методы отображения работы сознания человека, рассматривает основные принципы адаптации историй для кино и формулирует авторскую концепцию контекстного нарратива.