Спасите игру! Ведь жизнь — это не просто функция - [3]
Нидерландский культуролог Йохан Хейзинга показал, что при ближайшем рассмотрении вся наша культура есть не что иное, как грандиозная игра; что культурное развитие человечества можно понять как продукт всё усложняющейся, всё более прекрасной игры; и что оно подвергается опасности, когда другие, тонко маскирующиеся под игру силы, такие как экономика и наука, захватывают или колонизируют культурное и художественное пространство игры[2]. В качестве предателей игры постоянно выступают и мировые религии. А ведь духовность изначально происходит из духа игры, который лишь позже был вытеснен неумолимой серьёзностью религиозного благочестия, и по сей день доставляющей нам столько проблем. Древнегреческий философ Платон ещё мог в полном согласии с духом вдохновлённой олимпийской мифологией античной мудрости сказать, что нельзя человеку лучше провести свою жизнь, чем без устали играя во славу богов.
Но бог с ними, с богами. У того, кто до сих пор убеждён, что встречать тяжкую серьёзность жизни, вооружившись пылкой серьёзностью игры, не имеет смысла, мы просим прощения: мы так долго занимали ваше драгоценное время, чтоб не сказать — пытались с ним играть. Но тех, кто хочет поиграть и пуститься вместе с нами в обещающее массу открытий путешествие среди тех широчайших возможностей, что открываются перед человеком там и тогда, где и когда у него есть время для игры, — мы сердечно приглашаем к дальнейшему чтению и к дальнейшему размышлению.
Что вас ожидает? В первой главе нашей книги слово берёт наука. Мы отправимся исследовать глубинные структуры жизни и Вселенной. На этом пути нам предстоит сделать удивительные открытия и убедиться, что описание мира как огромной игры вовсе не будет ошибочным.
Этому учат уже античные философы, к которым мы обратимся за консультацией во второй главе. Удивительно, как близки друг другу высказывания древних мудрецов и современных учёных, когда речь заходит об игре. Это верно по меньшей мере для тех мыслителей, которые много думали об игре. С этими мастерами игры — Ludi magistris — стоит побеседовать: они в состоянии объяснить нам, почему спасти игру, когда она в опасности — это хороший совет.
Взгляд в прошлое обостряет видение настоящего. В третьей части книги мы выдвигаем тезис: далеко не всё, что в наше время называется игрой и продаётся как игра, на самом деле есть игра. Как и все изобретения человечества, игру можно предать, можно злоупотребить ею, можно её инструментализировать и использовать с определёнными целями и в определённых видах. Не случайно тем, кто, играя, ищет собственной выгоды и нарушает в свою пользу правила, дети говорят: «Так нечестно!» Когда в наши дни то, что называется игрой, нацелено подчас не на то, чтобы выиграть или проиграть, а на выигрыш и проигрыш; когда homo oeconomicus (человек экономический) вытесняет homo ludens (человека играющего), то есть когда экономический интерес завоёвывает мир игры настолько, что она переформатируется и становится потребительским товаром, как это происходит в большом спорте или в казино, тогда мы уже имеем дело не с настоящей игрой. В таком случае получается, что кто-то сделал из игры бизнес, превратил её в смертельно серьёзное дело. Здесь нам станет ясно, насколько своевременен призыв спасти игру. Без преувеличения можно сказать: на кону стоит наша жизнь, на кону стоит наша культура. На кону стоит всё.
Именно поэтому важно разобраться, какие игры подлинные и приносят людям добро, а какие можно назвать ложными, потому что к ним примешались чуждые игре аспекты. Этому посвящена четвёртая часть книги. Тут помогут скорее не моральные критерии, а чёткое понимание того, что есть игра по сути своей. Но как определить, в чём заключается сущность игры? Для этого необходимо обратиться к широкому, пёстрому миру игры с вопросом: каковы ее базовые, повторяющиеся признаки? Они дадут нам ту меру, сверяясь с которой мы сможем сформулировать, какие игры, по нашему мнению, способствуют развитию человеческого потенциала и помогают ощутить всю полноту жизни.
Говоря о спасении игры, мы ведём речь о ней в целом, но, приступая к её спасению, будем вынуждены обращаться к отдельным деталям — ведь в конечном итоге речь идёт о нас самих и о нашей повседневной жизни. Поэтому нам придётся подумать о том, как найти место в нашей обыденности для подлинного духа игры. В пятой главе мы размышляем о культуре, основанной на искусстве жизни как игры; культуре, которая выступит в качестве целительной и жизнеутверждающей силы в самых разных сферах: в семейной жизни, в любви, в школе, в духовной жизни, в политике и в экономике. Таким образом, предлагаемое нами спасение игры — не абстрактная фраза, а совершенно конкретная и ориентированная на повседневную жизнь программа, как для каждого из нас в отдельности, так и для общества в целом. Призыв к спасению игры, как вы это увидите, становится политическим, даже визионерским проектом.
