Спасибо за то, что ты есть - [14]

Как весной уходят холода…»

Просыпаюсь,

Говорю тебе в тиши:

«Как я счастлив.

Я люблю тебя всегда.

И любовь моя

Вместила две души,

Потому что очень молода…»

«Когда я думаю о прошлом…»

Когда я думаю о прошлом,

Я сожалею лишь о том,

Что без тебя полжизни прожил,

Как в зиму Волга подо льдом.

Когда я думаю о прошлом

И подвожу итог всему,

Я знаю – мы немало сможем

Назло былому своему.

А может, и не во зло былому,

А в исправление его…

Не потому ль добреет слово

И не наглеет торжество.

Музыка

Послушайте симфонию весны.

Войдите в сад,

Когда он расцветает,

Где яблони,

Одетые цветами,

В задумчивость свою погружены.

Прислушайтесь…

Вот начинают скрипки

На мягких удивительных тонах.

О, как они загадочны и зыбки,

Те звуки,

Что рождаются в цветах!

А скрипачи…

Вон сколько их!

Взгляните…

Они смычками зачертили сад.

Мелодии, как золотые нити,

Над крыльями пчелиными дрожат.

Здесь всё поет…

И ветви, словно флейты,

Неистово пронзают синеву…

Вы над моей фантазией не смейтесь.

Хотите, я вам «ля мажор» сорву?

1964

«Я последний романтик ушедшего века…»

Я последний романтик ушедшего века,

Потому и живу по законам любви.

И душа моя, как одинокая ветка,

Что теряет последние листья свои.

Я упрямый романтик ушедшего века.

Верил я, что для счастья воспрянет земля.

Но от веры осталась лишь горькая метка,

Как от взрыва воронка, – в душе у меня.

Смотрят предки вослед – удивленно и строго.

Нашу жизнь не понять им в далекой дали…

Разбрелись земляки по нежданным дорогам.

И дороги опять мимо Храма прошли.

Обманулась душа, разуверилось сердце

От ушедших надежд, от нахлынувшей тьмы…

Я пытаюсь в минувшие годы всмотреться,

Где еще оставались наивными мы.

Я последний романтик ушедшего века…

И таким я останусь уже навсегда.

Пролегла через судьбы незримая веха

Нашей веры, надежды, потерь и стыда.

Свеча от свечи

В Пасхальную ночь

Небеса зажигают

Все свечи свои,

Чтобы ближе быть к нам.

Под праздничный звон

Крестный ход завершает

Свой круг.

И вливается медленно в Храм.

Вдруг гаснет свеча от внезапного ветра.

И ты суеверно глядишь на меня,

Как будто душа вдруг осталась без света…

Но вспыхнул фитиль от чужого огня.

Свеча от свечи…

И еще одно пламя,

Еще один маленький факел любви.

И стало светлее и радостней в Храме,

И слышу я сердцем молитвы твои.

А люди, что с нами огнем поделились,

Уже не чужие – ни мне, ни тебе.

Как будто мы с ними душой породнились.

И лица их словно лампады светились.

И свет их останется в нашей судьбе.

2000

«Никогда не бередите ран…»

Никогда не бередите ран

Той любви, что вас не дождалась,

Что до вас слезами пролилась

И прошла, как утренний туман…

Будьте выше собственных обид,

Будьте выше ревности к былому.

Всё пройдет, и всё переболит,

Разнесёт, как по ветру солому.

Просто очень поздно вы пришли.

Кто же знал, что вы придете поздно?

Не грустите по ушедшим вёснам,

Доброте учитесь у Земли.

Но как важен этот ваш приход!

Пусть он был немного запоздалым.

Ничего нам не дается даром.

А любовь сомнения зачтет.

«Вот и всё… Уже вещи собраны…»

Вот и всё… Уже вещи собраны.

Посидим на прощанье, мать.

И молчат ее руки добрые,

Хоть о многом хотят сказать.

Руки мамы… Люблю их с детства.

Где б дорога моя ни шла —

Никуда мне от них не деться,

От душистого их тепла.

Руки мамы. В морщинках, в родинках.

Сколько вынесли вы, любя…

С этих рук я увидел Родину,

Так похожую на тебя.

Солнце Сарьяна

А за окном была весна…

Сарьян смотрел в окно и плакал.

И жилка билась у виска.

И горы отливали лаком.

Год или сутки суеты.

Как мало жить ему осталось!

В его руках была усталость.

Печаль просилась на холсты.

А солнце наполняло дом.

Оно лилось в окно лавиной,

Как будто шло к нему с повинной

За то, что будет жить ПОТОМ.

Потом, когда его не будет.

Но будет этот небосклон,

И горы в матовой полуде,

И свет, идущий из окон.

Всё было в солнце: тот портрет,

Где Эренбург смотрел так странно,

Как будто жаль ему Сарьяна,

Который немощен и сед.

Всё было в солнце: каждый штрих,

Веселье красок, тайна тени.

И лишь в глазах, уже сухих,

Гас и смирялся свет весенний.

«О, только б жить! На мир смотреть…

И снова видеть солнце в доме.

Ловить его в свои ладони

И вновь холсты им обогреть…

Прекрасна жизнь!» – он говорил.

Он говорил, как расставался.

Как будто нам себя дарил

И спрятать боль свою старался.

1975

«Мне снится вновь и не дает покоя…»

Мне снится вновь и не дает покоя

Моя Обетованная земля,

Где вдоль дорог зимой цветут левкои

И подпирают небо тополя.

А небо голубое-голубое.

И солнце ослепительное в нем.

Нам, как нигде, здесь хорошо с тобою.

Со всеми вместе. И когда вдвоем.

И я молю Всевышнего о том лишь,

Чтоб здесь был мир…

И ныне, и всегда…

Вставал рассвет над городом,

Ты помнишь?

И угасала поздняя звезда.

Иерусалим светился куполами,

Вычерчивая контуры церквей.

В лучах зари – как в золоченой раме —

Вновь поражен он красотой своей.

Еще с тобой мы встретим не однажды

Библейских зорь неповторимый вид,

Чтоб сумрак не касался жизни нашей,

Как не коснулся он моей любви.

2003

«Отцы, не оставляйте сыновей!..»

Отцы, не оставляйте сыновей!

Не унижайте их подарком к дате.

Всё можно изменить в судьбе своей,

Но только сыновей не покидайте.

Пока малы, за них в ответе мать —

От первых слёз и до вечерней сказки.

Но как потом им будет не хватать

Мужской поддержки и отцовской ласки!

Им непременно надо подражать